Встреча первая.

В тихом доме неслышно ни звука,
Хороводами прячутся тени,
Не сжимает никто твою руку,
В его детстве не будет веселья.
Мрачный мальчик по городу бродит,
Холодами воспитан и болью,
А во сне к нему Смерть приходит,
Наставляя для будущей роли.
Но она не проронит ни слова
И картины ему не покажет.
Только кладбище вдруг станет кровом,
А наградой — испитая чаша.

Это случилось первый раз, годы назад. Северус был тогда еще совсем маленьким мальчиком. Он грел руки собственным дыханием, потому что дом не отапливался, колдовство было запрещено, да он и не владел им достаточно, а его мать чуралась всего волшебного, словно само слово «магия» было пропитано ядом до основания. Но магия всегда струилась у него по венам, обращая ненавистные сорняки в пыль, разбивая вдребезги посуду и уничтожая крыс, мышей и тараканов огненными всполохами. Снейп был очень вспыльчивым ребенком, за что нередко получал от отца.

Он укутывался в старые одеяла, утаскивал себе в комнату угольки и сооружал каменный костерок. И каждый раз, когда Тобиас видел этот теплый уголок, он затаптывал его своими тяжелыми ботинками, злобно и пьяно ухмыляясь.

Магия Северуса питалась от злости, ее природа была разрушительна: его не научили созидать. И поэтому он с детства слышал легкую поступь и ироничные смешки за собственной спиной. Но он никогда не оглядывался. Потому что оглянувшись однажды, он не увидел там ничего. Ничего не увидел глазами. Но он знал, уже тогда знал — сколько ему было? Пять? Семь? — что это «нечто», что наблюдает за ним своим вездесущим взором — есть нечто сверх понимания даже его обширной детской фантазии. Более того, он боялся понять, потому как ответ был рядом, близко, слишком близко. Он дышал затхлым запахом мертвых грызунов в подвале, он пугал тишиной кладбищ, на которые выбирался маленький Снейп в поисках особых трав и размышлений. Его угнетал собственный дом, а камни в вечернем, закатном или рассветном солнце всегда дарили спокойствие его заблудшей душе. Но тогда это была Тень — ничего более. Она не была названа, она была безлика, невидима, неслышна и... жива. Она была самой живой, самой яркой, самой загадочной фигурой в тусклом детстве заброшенного мальчика.

Пока не появилась Лили.

Но об этом позже.

Была очередная полночь и он сидел свесив ноги у темно-серого камня, заросшего мхом. Надгробие щурилось на него обломанными гранитными краями и расколом, скрывающим фамилию от любопытных глаз. Ему было нечего делать в этой пустыне звуков, красок и движений. Легкий ветерок создавал ощущение таинственности.

И Северус бы с удовольствием за этим понаблюдал, если бы не был занят. Он держал в руках фонарь, доживающий свои последние минуты и лихорадочно бегал глазами по тексту, веря, что времени хватит, что свет не погаснет и он успеет в очередной раз ухватить у ночи время, дочитать увлекательный роман по органической химии в стихах. Он нашел учебник на свалке, выброшенный и никому не нужный. Он простоял над ним меньше минуты, изучая криво начертанную цифру восемь и коричневые земляные пятна, что уже успели наползти на давно не использующуюся старую книгу. Снейп не понимал. Как можно — так? Как можно выбросить? Озираясь, он стремительно наклонился, схватил холодный том, и помчался к кладбищу. Соседские дети его там не доставали — боялись.

Северус не понимал, чего именно они там боялись. Живые страшные — это да. Мертвые же — лишь разлагающиеся или уже разложившиеся ткани и белые, будто меловые, кости. Северус ходил в школу — когда отец пускал. Мелом писали на доске. И он был почти уверен, что если кто-нибудь захочет написать тем, что остается от человека, результат будет то же. Но он был уверен только "почти". Что на целое безраздельное "почти" отделяло его от знания.

Северус Снейп ненавидел чего-либо не понимать. Даже в семь лет. Или недопонимать. Что в данном случае было почти одно и то же.   

Именно поэтому поутру он утащил на кладбище лопату, а сам решил прийти позднее, когда уже никого не будет. Он даже захватил фонарь. Но, как говориться, неисповедимы пути... По дороге на свалку он увидел учебник. Что мог понимать в химии ребенок семи лет? Столько же, сколько ребенок лет четырнадцати впервые увидевший в школьном расписании этот предмет. Снейп заинтересовался. Могила была забыта.

Но глава подходила к концу, фонарь настойчиво мигал, а Северус не любил отказываться от запланированных действий.

Он тяжело — так, как могут только дети — вздохнул и принялся за работу.

Земля была рыхлая, будто приглашающая совершить акт вандализма. Ночью прошел дождь и Северус был достаточно компетентен — даже в свои семь — чтобы понять причину легкости копания. Никакого влияния внешних сил. Да, он знал про магию — но знал немного. Только то, что урывками могла рассказать ему трусливая мать.

Посему Северус прикладывал физические усилия, раскапывая могилу, чтобы посмотреть на тело. Как это? Как это выглядит? Почему людей закапывают в землю? Что с ними становится? Можно ли их использовать в...

— Ах ты любопытный мальчишка!

Он резво обернулся поглядеть — кто это? Женщина была моложава, худа, черноглаза. У нее были длинные, по середины спины, спутанные черные волосы и глаза, такие же блестящие и шебутные, и глубокие-глубокие. Как колодцы. В них можно один раз заглянуть — и провалиться навсегда. Мальчик благоразумно опустил взгляд под ноги. Она была в длинном плаще — безусловно, тоже черном, и высоких сапогах со шпорами — Северус видел такие в книгах — видимо, чтобы было удобнее ходить по кладбищам.

— Интересно значит, Северус?
— Вы кто?
— Я кто?
— Вы кто.
— Я.
— Изумительно. Но не понятно.
— А и не должно быть.
Мальчик задумался, женщина ухмыльнулась и уселась на ближайшее надгробье.
— Хорошо.
Мальчик продолжил копать. Женщина засмеялась.
— Ты забавный, Северус.
— Мистер Снейп, — не отрываясь от занятия.
— Чего ты хочешь, Северус?
Молчание.
— Северус.
— Уточните вопрос, пожалуйста.
— Чего? — женщина немного опешила.
— Вы думаете, я идиот? Когда сомнительные личности, неизвестно откуда появившиеся задают подобные вопросы, на них отвечать не конструктивно.
— Где ты слов таких нахватался?
— Полагаю, вы их до сих пор не знаете.
— Да. Ты точно забавный, Северус.
Мальчик вздернул нос и продолжил работу. Его начинало раздражать, что эта дамочка постоянно называет его по имени.
Женщина нырнула рукой в бездонный карман плаща, выудила оттуда сигарету с зажигалкой и затянулась. Снейп поморщился.
— Гадость.
— Не хочешь попробовать?
— Чтобы умереть от рака легких? Предпочитаю не иметь вредных привычек.
Смех.
— Так чего ты хочешь? Я могу исполнить любое твое желание.
— Нет.
— Нет?
— Нет.
— Хорошо.
— Хорошо?
— Хорошо.
Северус вновь уткнулся носом в землю, продолжая капать. Ему что-то казалось категорически неправильным. Несправедливым. Она должна была его упрашивать.

Несколько минут прошли в молчании, прерываемом только глубокими затяжками женщины и пыхтением уставшего мальчика. Но Северус не сдавался.

— Я могу помочь.
— Не надо.
Вновь молчание.
— Ты не боишься?
—Чего?
— Чего-нибудь.
— Боюсь. Я же уже говорил, что не идиот.
Вопросительное молчание.
Нет ответа.
— А идиоты ничего не боятся?
— Нет. Они просто не понимают.
— Чегo?
— Опасности.
— Ты боишься опасности?
— Я не трус! — Северус бросил лопату и зло уставился на женщину.
-  Трус. Боятся только трусы.
Северус разозлился. Сверкнул глазами, выдохнул. Ругаться было "не конструктивно".
— Вы просто глупая и недалекая. И ничего не понимаете.
— Будешь мне мстить?
— Зачем? Мне семь, а я уже умнее. Ущербная.
Смех.
— Ты не чувствуешь опасность, Северус? Задирая меня?
- Нет.
— Ну что же, язвительный злобный мстительный мальчик. Смотри.
Женщина махнула рукой и маленькая кучка земли, что успел откопать Северус, выросла в несколько раз. На дне показалась крышка грома.
— Дерзай, проверяй свою смелость.
Снейп зыркнул на нее, стащил фонарь с дерева, куда предусмотрительно до этого подвесил его для освещения собственных трудов. Он затолкал фонарь в рот и спрыгнул в яму. Упершись ногами о края, он потянул крышку на себя. Она не поддалась. Сверху раздался еще один смешок и Северус, не удержавшись, упал прямо на лежащий внутри скелет. Крышка дальновидно канула в Лету. Снейп перехватил фонарь в правую руку и пробурчал что-то о ничего не понимающих в обучении трудом педагогов.

— Мне больше нравилось, когда ты молчал.
— Вранье.
— Может и так.
Он внимательно осматривал скелет. Кости были грязные, совсем не белые и не романтичные. Стенки гроба были давно прогрызены земляными обывателями и общая ветхость и затхлость сквозила из каждой щели. Скука. Череп зубасто скалился на вторгшегося в его пенаты. Северус прищурился и затолкал фонарь обратно в рот. Двумя руками он схватился за голову когда-то человека и рванул на себя. Приложенная сила была избыточна, и он закономерно приземлился на мягкое место. Сверху вновь раздался смех. И что ее так забавляет?

Северус задумчиво глядел на своего нового друга. Что ж, будет с кем побеседовать. Он с силой замахнулся, выбросил череп наверх, пообещав обследовать его более тщательно позже и вернулся к прерванному занятию.

Значит, после смерти — только это? Только грязные кости, изъеденная жуками плоть и дряхлые доски сгнившего гроба? Получите и распишитесь. Он вскинул голову наверх, глядя на звезды. Ветви деревьев частично закрывали от него неба и у мальчика возникло ощущение, будто он в клетке. Что, так и будет? Всю жизнь?

Его подхватила невидимая сила и вытащила из могилы. Земля вернулась на свое законное место, а Снейп только что и успел схватить череп, также стремившийся в земные недры.

— Это как получится, Северус, как получится.
— Что?
— Хочешь, можешь и в клетке. Это не так уж плохо. Постоянство. Да и кормят по расписанию.
— Вы обжора?
— Куряка.
— Это как?
— Это табак, Северус. Еда — это скучно и уныло.
— Вы забавная.
— На том и сойдемся. Как ты назовешь своего, — она кивнула на добычу.
— Назовешь? Ему что, имя нужно? Он же вещь. У него отсутствует сознание.
— У тебя-то присутствует. И в избытке.
— Я не люблю делиться.
— Злюка.
— Да.

Северус опять посмотрел в небо. Женщина вскинула голову вслед за ним.
Может, назвать?...

— А Вас как зовут?
— Я предпочитаю сама.
Северус нахмурился — не понял.
— Я предпочитаю сама приходить. Меня не зовут. Никогда.
— Глупые. Вы забавная.
Женщина мыкнула.
— Будет Химик. Можно было бы посмотреть на надгробии, но там затерлось.
— Значит, Химик.
— Да. Я пойду. Я и так уже накликал неприятностей.

Северус прижал к себе череп Химика, перехватил лопату, кое как устроил в руках заимствованный фонарь, который нужно было вернуть, пока его пропажу не обнаружили, и побежал к дому, где его пьяный отец отхлестает его ремнем за ночные прогулки. Химик укатится с треском под диван и мальчик заберет его только через пару дней, когда отец, в очередной раз обнаружив отсутствие поблизости горячительных напитков, направится на поиски дозы. Он уже тогда не работал, мать загибалась на заводе и копалась в огороде, чтобы хоть как-то их прокормить, а Тобиас Снейп ненавидя весь мир и себя в первую очередь, медленно умирал в запоях.

Встреча третья.
"А знаете, ведь к нам с собаками нельзя", -
Раздался тонкий писк из-за прилавка,
И мы, будто о милости прося,
Расплылись, словно дохлая пиявка.
Минуточку! Собрались с духом мы.
А нам, вообще-то и не надобно услуги.
"А то не наша", — слышу голосок из тьмы,
Поверили? Ну да... Какая скука.
И мы, схватив пол литра вискаря,
Бочком протиснулись к суровой продавщице.
"Ну, тогда можно", — мы пришли не зря.
Как мы могли со зверем заявиться?

— Скука.
— Помолчи. Ты меня раздражаешь, — Северус крался по темным Хогвартским коридорам, привычно оглядываясь по сторонам. Сегодня его ждала долгожданная разгадка тайной деятельности мародеров. А едкий голосок в его голове не давал наслаждаться триумфом полностью.
— Скуууууууука. Северус, досадное ты недоразумение, почему бы тебе не поварить какое-нибудь очередное зелье? А? Это всегда занимательно. Или Чары, а? Темные чары? Что ты думаешь об этом?
— Я думаю, что тебе пора найти себе другое развлечение.
— Зануда.
— Знала, с кем связываешься.
— Предполагала. Северус, пошли в лаборатооорию.
— Не гундось.
— Что?
— Не ной.
— Это как раз по твоей части, Северус.
Молчание. Злое и обиженное молчание.
— Ладно, остынь. Но не говори потом, что я тебя не предупреждала.
Северус Снейп был одинок. Это был непреложный факт с пеленок и, как он подозревал, до самой смерти. Человеческий голос с нечеловеческими знаниями, что поселился в его голове утверждал, что он сам во всем виноват, и парень это и не особо отрицал.
Женщина помалкивала, а Северус настороженно, продвигался все ближе к манящему дереву, именно сегодня, застывшему, как суровый памятник самому себе. Гремучая Ива была уникальным растением. Она прекрасно подходила для боевых волшебных палочек, из нее могли бы делать прекрасные охранные амулеты, а щепки, свежая, да и засушенная кора и листья добавляли и самым спокойным зельям агрессивности. Дерево было хорошо. Всем, кроме того, что за все пять лет обучения в Хогвартсе, Северус ни разу не сумел подойти к ней настолько близко, чтобы заполучить драгоценные ингредиенты. Но это не так уж и страшно. Время еще есть. Он не спеша приблизился к этому шедевру профессора Спраут — ходили легенды, что это она изобрела адского великолепного монстра.
Ива застыла. Вся ее мощь текла в недвижимых ветвях, листья чуть трепыхались на ветру, забывая о том, что дерево обязано быть статичным. Снейп не мог упустить такой шанс. Он запустил руку в бесконечный карман собственной мантии и выудил оттуда палочку и небольшой тряпичный мешок. Прошептав заклинания, он отсек несколько веток у дерева. Оно не шелохнулось. Окрыленный успехом, он поднял оружие во второй раз, как его отвлек гул из-под земли. На записке Блека значилось "У Гремучей Ивы в полночь". Была полночь. Ива стояла по правую руку, а мародеры отсутствовали. Северус подошел ближе — у самого ствола дерева виднелась темная яма. Он сжал крепче палочку, выдохнул "Люмос!" и прыгнул в кроличью нору. Не в пример Алисе, Снейп летел не долго. Тайный ход. Чертов тайный ход — вот как эти мелкие вредители выбираются из школы. Северус торжествовал. Теперь стоит лишь только проследить, куда ведет эта земляная труба и Поттер с дружками будет у него в руках. Шантаж, что же... На то он и слизеринец. Медленно продвигаясь по неудобному тоннелю — голова то и дело норовила задеть осыпающийся земляной потолок — он тщательно следил за тем, чтобы не издавать лишних звуков — его могли раскрыть раньше времени.
— Дурак ты, Северус. Зачем ты туда ползешь? Все равно ничего не узнаешь.
— Ты это с чего взяла? — насупился парень.
— Обииииделся. Вот видишь, как тебя легко из себя вывести — просто по щелчку пальцев. Довольно страдать, серьезно. Вытаскивай свою филейную часть из этой дыры и пошли делать то, что у тебя получается.
— Я способен не только на варку зелий!
— Да? Серьезно. Это что, ты мне так тонко намекаешь, что ты шпион века? У тебя земля под ногами громче хрустит, чем храп на уроке у Бинса. Серьезно, не научился ты еще шифроваться, салага.
— Что? Да ты!..., — Северус умолк, внезапно осознав, что кричал он отнюдь не про себя. Его голос разнесся по тоннелю, а леди в его голове довольно ухмылялась. Добилась, чего ей было нужно — он себя выдал. Вдалеке, раздался шум, резкий вскрик и в его сторону рванулась многоногая процессия.
— Ты все испортила.
— Это ты сейчас так думаешь. Поговорим минут через...
— СНЕЙП! БЕГИ!!!! БЕГИ ОТСЮДА! — на него с дикими глазами мчался Джеймс Поттер, а за его спиной виднелись яро желтые, злые глаза оборотня. Вервольф. Они притащили в школу животное, куда более страшное, чем тот же боггарт, потому что контролировать его было невозможно.
— Так сделай так, чтобы было возможно. Только для этого тебе все же необходимо будет отмереть и направить свои божественные ступни к выходу. Фас.
— Я не собака! Тут собака не я.
— Какое верное заявление... на бегу.
Северус действительно предпочел не рассуждать на тему совершенной некомпетентности его внутреннего голоса в вопросах различного плана, а стремительно приближаться к выходу из тоннеля. Сзади нагонял Поттер с бешеными криками:
— Нет, Ремус, нет! Сириус, держи его! Ты чем думал вообще? — он на бегу умудрялся еще и выкрикивать указания.
Лай.
— Как многословно, не правда ли?
— Ехидна.
— Да, хвалите меня дальше.
Страх предпринимал попытки застелить пеленой ему глаза, но получалось плохо. Жуткий смех, пародирующих великих сумасшедших гениев в его голове, мешал концентрироваться на панике, которая подбиралась к нему гораздо более медленно, чем рассчитывал сам Снейп. Они были уже у выхода, когда Поттер изо всех сил толкнул его наружу, влетел на руках сам, и продолжил свои увлекательные толкательные движения, спровоцировав падение Северуса как можно дальше от ствола. Он дернул за неприметный нарост на Иве, и дерево ожило. Парни успели увидеть только блеск яростных желтых глаз и сияющие зубы, отсвечивающие в желтоватом полнолунии.
— Из мальчишки плохой герой. Мантию тебе запачкал. Бездарь. Вот были времена — рыцари принцесс из замков вытаскивали, ни одной рюшечки не повредив.
Северус побежал. Он стремительно исчез в чаще Запретного леса, оторвавшись далеко от могущего потенциально преследовать его гриффиндорца.
— Снейп! Снейп, черт тебя побери, где ты? — в голове Поттера слышалась даже небольшая толика страха.
Так ему и надо. Снейп мстительно отвернулся от истошного крика и прислонился к дереву. Его начинало трясти. Вероятно, гормональная система начала приходить в норму, что определенно, нежелательно сказывалось на системе нервной. Стуча зубами, уже скорее не от страха, а от холода, Северус попытался выровнять дыхание и задумался над случившимся.
"Поздравь себя, Снейп, сегодня ты чудом избежал собственной гибели".
— Поздравляю, Северусссс, к слову. В первый раз — это всегда так волнительно, ух! - Снейп задрал голову. Какой Фарс! На ветке болтались ноги, одетые в чудные и великолепно знакомые ему сапоги со шпорами. Женщина чуть наклонилась вперед и спрыгнула. Теперь можно было с уверенностью утверждать, что к ногам прилагались и остальные части тела. К сожалению. Ноги были ничего себе так. А вот о голове, что эти ноги носили, он такого сказать не мог.
— Попытки оскорбления довольно слабые, должна тебе сказать, Северус.
— Меня совершенно не устраивает тот факт, что Вы способны без труда прочесть в моем сознании все, что угодно.
— Да-да, вижу-вижу. Веселая рыжая девочка бежит по тропинке, — дамочка приложила пальцы к вискам, будто сосредотачиваясь.
— Прекратите! — Снейп бросился на нее, она ловко ушла от столкновения. — Кто Вы?! — яростно прокричал он.
— Какая скука. Каждый раз — и одно и то же. Кто я, да кто я. А ты сам как думаешь?
— Раньше я предполагал, что Вы — персонификация моей совести.
— Какая у тебя совесть аморальная-то
— Потом — чувство самосохранения.
— Хм.
— Да, и я так потом думаю — хм? И чего только не придет в голову на этих бесполезных парах по трансфигурации, — пробурчал он под нос. Странно, но девушка ничего не отрицала. Не соглашалась — это да. Но и не отрицала.
- А потом. Еще вариантов хочу. Варианты в студию!
Снейп недовольно на нее покосился - что она о себе возомнила! Внутри уже начал подниматься привычный гнев, слегка подсоленный недовольством. Но выплеснуть его в язвительной речи, как часто и поступал мальчишка, не получалось. Он будто застыл, осознавая, что только что избежал смерти. Своей смерти. Дамочка скрестила руки на груди, Северус затравлено на нее глянул.
- Ну вот, а я так надеялась этого избежать.
- Вы меня спасли, - тихим нерешительным голосом констатировал он, быстро переходя на вежливое “Вы”.
- Не совсем. Эта честь лягла не плечи Джеймса Поттера тяжелым грузом.
- Нет, - Снейп замотал головой из стороны в сторону. Было буквально слышно, как в его голове быстро крутятся колесики, отсчитывающие мысли как бусинки в четках. Раз, два, три - факт, факт, факт. Следствие. Причина. Действие. Несмотря на панику осознания, Северус прокручивал перед глазами происшедшее. - Я бы пошел за ними. Они бы вышли куда-нибудь. В Хогсмит, например. Или в секретную комнату в замке. И я бы оказался заперт в замкнутом пространстве со зверем и мародерами. Их оборотень не тронул бы. Их… Люпин. Он не тронул их, потому что оборотень - это один из них. Но… но это все равно странно. Я ведь помню - они опасаются двуногих. Их инстинкты не дали бы… если только, - он внимательно глянул на леди, - если только они не анимаги. О, нет. Поттер и компания - незарегистрированные анимаги, которые обращаются под носом у директора - так что ли? Они вылетян из школы быстрее, чем успеют сказать слово “вервульф”!
- Ты действительно так думаешь, Северус?
- Что? - он на секунду отвлекся от своих фантазий, в которых Поттер с дружками грустно смотрят на Хогвартс, пересекая барьер а он с ехидной ухмылочкой на лице машет им платочком с Астрономической башни.
- Ты действительно хочешь, чтобы их выгнали? Сейчас? Когда увидел волка?
Волка. Волка. Оборотня. Вервольфа. Страшное чудовище с желтыми глазами, вертикальными зрачками и слюной, капающей с клыков. Он не знал, когда сумел зацепить подробности облика монстра, но они были пугающи. Он представил, как будет встречаться взглядом с Люпином в Большом Зале, на парах по Чарам, Трансфигурации или Зельям - этот зверь по успеваемости лишь немного уступал Снейпу. Его могли поставить в спарринг на Защите. Каждый следующих преподаватель был еще хуже, мало того, глупее предыдущего. Создавалось такое ощущение, что Дамблдор намеренно подыскивает тех, с кем было бы не жаль расстаться по истечению года. Но он будет встречаться с этим… отродьем, с этим безумным…
- Мальчишкой, твоим ровесником.
- Ты что, его защищаешь? - в его вскрике не было даже намека на уважение.
- Ты его боишься. Как и этих, мародеров, - последнее слово было выплюнуто. Брезгливость крупными буквами была записана на ее лице.
- Боюсь? Я не трус!
- Нет. Ты боишься. У тебя подгибаются колени, ты весь трясешься и твоя бравада - ничто. Только элементарная защитная реакция. Я читаю по тебе, как по книге. Книге про маленького трусливого мальчика, который не хочет сталкиваться с большим миром, а предпочитает закрыться в подземельях и трястись от страха.
- Ты, - он толкнул ее к дереву. - Не смей говорить так! Это не правда! Я не такой! Я их не боюсь!
- Докажи. Докажи мне, Северус, что твоего таланта и силы может хватить на то, чтобы противостоять четырем мальчишкам. -  Даже если один из них - оборотень.
- Нет. Нет, я не буду вестись на твои манипуляции! Я, - он затряс головой и ощутил, как щекам становится холодно и мокро, как кожу стягивает, в глазах начинает щипать, и возвращается боль в надбровных дугах. Он не плакал уже очень и очень давно. Северус опустился на стылую землю, обхватил колени руками и начал раскачиваться из стороны в сторону. Ему было плохо. И больно. И страшно. Очень-очень страшно. Как никогда раньше. Леди присела на корточки рядом с ним.
Не дрейфь, Северуссс, ты еще заткнешь и меня, и их за пояс со своей непробиваемой несгибаемой силой.
Снейп поднял на нее глаза и посмотрел на женщину, чья рука застыла в нескольких сантиметрах от его головы. Она резко отдернула ладонь, будто одумавшись. Северус закусил губу - больно. Неужели он настолько жалок, что к нему и прикасаться не желают. А он… он наивно думал, что они… действительно. Какая глупость! Внутренние голоса и галлюцинации - это всего лишь признаки психического расстройства. А если сидящая напротив дама - всего лишь порождения его собственного сознания, то, во-первых, к ней стоило бы почаще прислушиваться, во-вторых, она бы действительно никогда его не коснулась - он был противен сам себе. Особенно сейчас, с его слезами и навязчивыми потугами о само сожалении. Глупец.
- Угу, точно глупец. Если я - отросток твоего подстознания, то ты гениален. Создать такую великолепную меня. Но не обольщайся. Я вполне себе реальна. Почти.
- Надоела. Правда. Пойду учиться защищать от тебя сознание.
- Угу, удачи, мелкий обормот. Посмотрим, что у тебя из этого может получиться.
Северус ее ответом не удостоил и направился к башне. В его крови горела решимость - если она могла бы гореть, а дрожи, еще несколько минут назад сотрясавшей его тело, не было и в помине. Директор услышит эту историю. Безусловно, предположить, что мальчишек отчислят - безумие. Любимчикам прощается все. Но потрепать нервы - это только милое и ни к чему не обязывающее удовольствие.

Встреча пятая.

Чужих историями ты владеешь безраздельно,
Своих не отделяешь от толпы,
Погост не может быть отныне и постелью -
Тебя забрали в свои сети лапы Тьмы.
Теперь спокойствию в твоей судьбе нет места.
Ты будешь на три стороны играть.
И жизнь твоя - не жаркая фиеста,
А трупно-синие тела и умершая мать.
Предательство теперь твое второе имя,
Шпионских будней карусель тебя завьет,
Ты в Подземельях злостной тенью варишь зелья,
И страхом эта жижа отдает.
Твои стремления свелись к одной науке,
Науке выживания и Снов,
В твой разум не протиснуться без стука,
Да и со стуком не проникнуть в этот ров.

Это был тяжелый год. Впрочем, не настолько тяжелый, как тот, когда умерла его мать, или его прилюдно опозорили… или, любой другой, впрочем. Северус начал… сомневаться. А тот факт, что сомнения в их узких кругах приравнивались к предательству, только эти самые сомнения укрепляли. Северус Снейп не был верующим человеком, не был идолопоклонником и всегда отличался холодной головой и трезвомыслием. И именно сейчас его трезвомыслие настойчиво заявляло о себе, наперебой убеждая в том, что он совершает самую большую глупость в своей жизни, причем не просто глупость, а глупость вслед за глупостью. Это проявлялось в элементарных, мелких неурядицах, которые начались с одной большой беды в поезде, едущем в Хогвартс в далеком - сейчас кажущемся далеким - сентябре. Был солнечный день, что для Лондона не просто редкость, а вопиющая нестандартность. Он прохлаждался на платформе, потому как приехал, как и всегда, намного раньше. Потому как от его Тупика до города ходили только ночные электрички, а более дорогого транспорта ученик седьмого курса себе позволить не мог. Обычно этот день для него был праздничным - потому как в дороге - это все равно, что в лимбо. Уже не ад на земле, но еще не ад в посмертии. Или уже не отец, но еще не мародеры. Но в этом году причастность к чему-то большему давало ему надежду на то, что та сила, что стоит сейчас за ним, даст сил и ему. Это он опрометчиво и весьма хвастливо и продемонстрировал гриффиндорским врагам чуть взойдя на перрон. Наивно предполагая , что его уверенности достаточно для того, чтобы выбраться из затхлой ямы, в которую он сам угодил одним единственным неосторожным словом. Это было ничуть не похоже на сказку. Лили - та самая Лили, что с яростным взглядом отстаивала его честь, будто она действительно существует, та самая, что легким прикосновением снимала любую душевную боль, которая одним своим присутствием могла вытащить его из самого удрученного состояния, что была его солнцем, светом, его жизнью, его надеждой, ее единственным смыслом и целью - теперь равнодушно и презрительно скользнула по нему взглядом. И получила в ответ такой же равнодушный взгляд, с оттенком агрессивности и поданный десертом вместе с главным блюдом - едким оскорблением.
И вместе с произносимыми словами, действиями и насмешливостью он чувствовал, как медленно, по капле осколками крошиться его душа. Как сердце обрастает запаянным по всем щелям железным панцирем. И как холодность и цинизм становятся его вечными спутниками, а ехидный голосок его персонифицированной совести томно повествует о спящих рыцарях и гордых красавцах. Он видел, наблюдал каждый день, как самая большая ошибка, совершенная за всю его жизнь медленно обрастает последствиями, из которых ему уже просто не выбраться. Он оттолкнул ее так сильно, что она упала в чужие объятья на фоне элементарной инерции. Смешно. Было бы смешно, если бы он не осознавал прекрасно, что Лили никогда бы ему не принадлежала. Никогда. Он бы навсегда остался для нее лишь несуразным другом, с которым неплохо, даже весело делиться мыслями. Чувствами, достижениями - но не более того. Она бы всегда таинственно улыбаясь проскальзывала в его халупу и откинувшись на кресле рассказывала о своей жизни. Жизни, в которой ему нет никакого  места - только лишь вечернего слушателя, пару раз в неделю и после праздников - нельзя не поздравить друга - но сам канун Рождества следует проводить с семьей. Он долго обманывался, быть может, что сможет стать тем человеком в ее жизни, к которому она будет приходить вечером, устраиваться под боком или сталкивать ноги с дивана, чтобы потом уложить их на свои колени и, уставшая, откинувшись на спинку, тихим голосом будет рассказывать о прошедшем дне. А он будет слушать и кивать, даже не пытаясь заглянуть в книгу - потому что соскучился по ней - теплой, рыжей, своей. Потому что любые его занятия можно прервать на пять минут. Почти всегда. А когда прервать было нельзя, она бы обижалась, и уходила громко хлопая дверью. Или демонстративно не разговаривала с ним часами. И они бы оба мучились по углам от этого навязанного одиночества. А потом, может быть, мирились бы так, что чуть позвякивали хрустальные подвески на люстре и многострадальный диван сдвигался на полметра от стены. И хорошо, если только лишь на полметра.  И эта жизнь так ярко всегда стояла перед его глазами, что он порой жалел, что не предпринял достаточно шагов для того, чтобы сделать ее явью. Но самый главный вопрос был не в этом, а в том, что выбрали не его. Что ему сказали всем: действием, словами, намеками, письмами, - что он просто друг. И все. А для других историй существуют другие люди. Существовали и будут существовать. И поэтому все то, что он придумал - это просто сказка. Сказка, в которою он по глупости уверовал так сильно, что сейчас ему приходится с треском отрывать вживленные в сердца чувства. Мечты. И никак по-другому этого нельзя было сделать, кроме как обрубить все концы - уйти, исчезнуть, испариться, пропасть, не видеть, не писать, не сталкиваться в коридорах, не смотреть, не дышать с ней одним воздухом, не слышать звука чужих поцелуев, не пытаться найти оправдание ей - да, это последнее было не сложно. Он была права всегда. И всегда выбирала только то, чего по-настоящему хотела. И он даже не мог сказать, что ее выбор неверен - нет, Джеймс Поттер - этот отвратительный, отъявленный хулиган, мстительный хмырь, успешный спортсмен - носил ее на руках. Для нее он был хорош так, как недостаточно хорош был Снейп.
- Ты мне надоел. Это уже стало похоже на навязчивость. Сходи к психотерапевту - проверься.
- Что?
- На абсессивно-компульсивное проверься. Ты слишком тщательно пробирочки тут моешь. И слишком часто.
- Нет у меня психических расстройств, - возмутился Снейп.
- Угу, а меня вообще нет. И это только доказывает то факт, что расстройства у тебя есть.
- Ехидна.
- И я вновь отправляю тебя к книгам по зоологии - посмотри, как выглядит это милое животное, и ты поймешь, что у меня с ним нет ничего общего.
- Безусловно, ты, очевидно, кобыла.
- Эй, - она бы подпрыгнула от недовольства, если бы была материальна. Или хотя бы видима. - Это ты все никак трюк со шляпой ковбойской не забудешь? И вообще: я - лань!
- Какая лань, - опешил Северус. “Лань” кольнуло недобрым воспоминанием. Звонкий смех, раскинутые руки, рыжие волосы: “Я - лань!”
- Из нее-то как раз лань, как из меня - гиппопотам. Так что даже не думай, - сердито прозвучало у Северуса в голове. - Это что за песня такая - “Ялань”? Лань в твоей жизни одна, Северус. И это точно не то рыжее недоразумение, что по ошибке назвали человеком.
- Не смей! Не смей говорить о ней в таком тоне! Не смей даже называть ее! Ты не…
- ...достойна произносить ее трепетное имя своими грязными устами, так, Северус? Лили, Лили, Лилилилилилилилилилили! Эта стерва сломала тебя жизнь. И никак не может успокоиться. Все доламывает и доламывает. Из-за нее ты…
- Замолчи, не смей!
- … ты стал законченным параноиком и одиночкой.
- Умолкни!
- Ты только и делаешь, что работаешь. Ты замкнулся в себе еще больше. Ты просто не…
- Я не намерен это выслушивать!
- Придется! Ты просто дурак, Северус! Из-за этой рыжей потаскушки, ты отчаялся настолько, что загремел к своим террористам!
- Даже не… Что? - он остановился так резко, что, если бы он находился в салоне автомобиля, он бы впечатался грудью в руль, а задние колеса чуть приподнялись над землей от резкого торможения. Хорошо, если не перевернулись. - Какие террористы?
- Лорд твой, - Леди как-то тоже подозрительно быстро начала остывать.
- Он не террорист, - и изумлением выдавил Северус.
- Угу. Посмотри теорию малых и больших групп. И еще загляни в психологию экстремизма. Типичное формирование левой организации. Твой лорд - отличный социолог.
- Социология - не наука, а  Лорд - ученый. Так это комплимент или оскорбление? - недовольно пробурчал Северус.
Смех, сначала тихий и одинокий. Потом он становится все сильнее и заразительнее. Снейп подхватывает и вот они уже вместе хохочут буквально до слез.

Хохотали они не долго. Резкая боль от горящей вызовом метки пронзила руку и Северус захлебнулся смехом. Он сцепил зубы, чтобы не застонать и вскочил с места. Не так не права была его Леди, когда рассуждала о терроре. Первый год все было замечательно. Может быть даже полтора. Северус не уделял все свое время Хогвартсу уже на седьмом курсе. Его мысли захватили те искусства, которые ему мог дать Лорд Волдеморт. Темные гримуары, сотни, тысячи страниц о Магии, к которой нет доступа у простых смертных. Библиотеки Малфой-менора и Блек-холла открылись перед ним по просьбе сиятельного Лорда. Он впитывал знания об основах сущего, о бессмертии, о Силе, о Виденье, о Зельях, дающих власть, об Исцелении и Врачевании. Он изучал Темных существ и проводил ритуалы на крови. Он за два года добился такого порога Мастерства в Ментальных Искусствах и Зельях, о котором не мог и мечтать. Знание всегда привлекало этого выдающегося ученого. Он работал в аптекарской лавке, варя элементарное Перечное и Укрепляющее днем, чтобы в его карманах не переводились кнаты, обеспечивающие ему уверенность в том, что он не умрет от голодной смерти, а ночами он погружался в те миры, которые пленили его с первых страниц. Лорд был далеко не беден, а его приспешники - отпрыски чистокровных семей, и вовсе с пеленок ни в чем никогда не нуждались. Его гордость не давала ему раскрыть и рта, а предложений ожидаемо не поступало. Северус купался в интеллектуальном информационном океане до тех, пока деятельность, развязанная Лордом не натолкнулась на жестокое противостояние со стороны директора Хогвартса. И тогда его счастье, что было, к слову, весьма относительно и мимолетно, закончилось. Потому как нововведение, названное рейдами, было далеко от той миротворческой политизированной деятельности, кою им свято обещал достопочтенный Лорд Волдеморт. Постепенно он становился Темным Лордом, и уже без страха велел себя именовать именно так. На этих самых рейдах Северус ни разу не присутствовал, потому как его в первую очередь рассматривали, как зельевара, и уж никак не боевого мага. И Снейп не спешил демонстрировать собственные возможности на практике, потому как прекрасно осознавал, что только лишь до Лорда дойдет информация о том, что он способен не только смешивать в нужных пропорциях ингредиенты для зелья, но и складывать причудливые латинские слова в новые заклинания, а темная магия сотрудничает с нескрываемым удовольствием, как он тут же попадет в те самые отряды, которые твердой рукой убирают со своего пути нежелательный контингент. В том числе и человеческий. 
Северус поспешно выскочил из лавки, успевая лишь на ходу перевернуть табличку и запечатать дверь чарами.  Аппарация заняла всего несколько секунд, и вот, он уже на месте встречи. Осознание того факта, что он появился в рабочей мантии затмевает сознание паникой, но спустя пару мгновений, он трансфигурирует ее в плащ. Маска, бывшая ранее небольшим плоским булыжником уже красовалась на его лице, когда он подходил ближе к кругу.
Приветствую Вас, мои Пожиратели Смерти!
- Ой, ой, ой, ой, ой, ой, ой. И как я могла раньше игнорировать эти прелестные голосовые связки!
Снейп молчаливо вздохнул. И что ей неймется?
- Раньше тебя на встречах не наблюдалось, что сейчас изменилось?
- О! Я просто жажду увидеть твое лицо, когда он скажет то, что планирует.
Северус, краем уха внимающий увещеваниям Лорда, старающийся не пропустить ни грамма информации, несказанно удивился.
- Как ты можешь увидеть мое лицо? Ты же в моей голове.
- Наивный. Я и не то могу! Вот, слушай внимательно, - она умолкла. Было.
- И да, меня так забавляет, что Вы - питаетесь смертью за него. Хихи.
- Ею невозможно питаться. С ней можно только не смириться. Но это не помогает.
- Да? Я чего же вы тогда - Пожиратели? Мириться со смертью… Фи, Северус, ты разве ссорился?
- Постоянно этим занимаюсь, - хмыкнул он бездумно. - Просто досуг у меня такой.
Она настороженно замолчала.
- Ты с кем-то кроме меня свой досуг проводишь?
- Нет, что ты! Только ты в моем сердце, милая Леди.
Леди выпала в осадок - это был какой-то странный Снейп.
- Ты пьян?
- Разве что тобой.
- Разве что со мной? У тебя температура? Или это нервное?
- Ты ведь слышала, что он только что сказал, да? После этого, мне только со Смертью и беседовать. Сидя у берега Стикса. Я мертв, моя Леди. Теперь и навсегда.
- Ах, сколько пафоса. Иди и застрелись, Северусссс. Или пусть тебя змея в шею цапнет
Молчаливое понимающее молчание было ей ответом. Что еще он мог сказать, что сегодняшний день – это не просто тот день, когда ему будет суждено отринуть все свои певдоморальные установки, но и осознать себя убийцей, или человеком, на э то способным. Лорд собирал рейд и на этот раз Северус не сумел спрятаться за тенью ритуалов зельеделья, которые обязуют тебя сохранять чистую душу, потому что ему они, такие больше не были нужны. Разочарование в своем герое наступило давно, но боль от потери все еще саднила внутри. Где-то в районе подреберья. Ноющая и одновременно резкая, будто мышца, которая затекла. Северус обвел глазами мрачных последователей Темного Лорда и усмехнулся: на этой поляне было только несколько человек о своем выборе не сожалеющих.
Орден Феникса тренировал своих членов, как ново прибывших, так и старую гвардию в лесу Дин. Крыса, имени которой не произносилось, принесла это на кончике хвоста и Лорд плотоядно улыбнулся. Снейп имел неудовольствие лицезреть предвкушение от будущих смертей, написанное на лице этого монстра. Это было действительно странно – за два года знакомства этот человек из умного, почти великого волшебника превратился в гадкого пресмыкающегося, ненавидевшего род человеческий просто как феномен. К большому сожалению, Снейп был человеком, как и были людьми те, кого он сегодня будет уничтожать. Выбора особого не было. Или он, или его. Потому как противостоящая, точно такая же антиправительственная организация с Дамблдором во главе и Аластором в роли военного тренера, унесла с собой гораздо больше жизней, чем это было позволено чистым, светлым магам, коими они себя считают. Но рассказ не о том. То, как вел себя Лорд говорило сюрпризе. И сюрпризе неприятном не для одного Ордена.
- Слушай меня почаще. Я тебе говорю? Добром эта затея не кончится. Хотя, если бы ты меня слушал, Северус, тебя бы здесь не стояло.
- Тебе удобно советовать. Посмотрел бы я на тебя перед привлекательным выбором между, к примеру, тухлыми яйцами и шоколадной глазурью.
- Я бы выбрала яйца и закидала ими прохожих. А пряничные домики, зачастую, содержат в себе злобных старушек, которые норовят приготовить тебя в печи.
- Пессимистка.
- Пессимист. Удачи, Северус.
- Она мне не поможет.
- Но и не помешает. Как знать, Северус, как знать.
Она умолкла, а он аппарировал.

Удача бы ему действительно не помешала. Обычно такое действо называют мясорубкой, но, очевидно, люди, это произносящие, никогда не встречали это чудное приспособления для перекручивания мяса. На самом деле там нет ничего страшного – лопасти, будто у мельницы или пропеллера, червь – некий спиралеобразный вращающийся агрегат и непосредственно тот продукт, нарезанный небольшими кусками, который необходимо измельчить. Все достаточно механизировано и ничуть не страшно. В крайнем случае для того, кого не пугает технический прогресс. Снейп, который в своей жизни достаточно поработал руками на кухне, прогресс уважал. То, что происходило в чаще, скорее напоминало распродажу. Не смейтесь. Вы когда-нибудь имели несчастье наблюдать дикие драки за дешевый кусок в бедных районах – это толчея и битва. Не на жизнь, а на смерть. Если вновь возвращаться к многострадальным техногенным аналогиям – пожалуйте. Есть изумительный черно-желтый круг, который напоминал бы зонт, если бы не был столь беспощаден. У него всего шесть делений, но если запустить тот процесс, что он символизирует, сучиться приблизительно то же, что происходило на печально известной Гернике. Шаг за шагом, атом за атомом и живописная картина превращается в адово полотно. Кровь, смрад, крики, яркие вспышки заклинаний, рев, задержка дыхания и опять по кругу. Безумная круговерть  вспышек, слов и криков. Торжество Смерти.
- Ничего не торжество, поминки, скорее.
Северус не ответил. Он был занят. Он отбивал летящие в него проклятья, сетуя на мешающую маску. Они не помогали. Из-за масок, превращающих их в безликих, ненависть только усиливается. Умирает человек, оставляя только тень, идею, смысл. И ты убиваешь уже не людей, ты не способствуешь остановке сердца и прекращению дыхания – ты просто рассекаешь надвое идею, разрушая, топча, уничтожая. Идею.
Если только за идеей не стоят волки.
Северус понял это слишком поздно. Он уже поприветствовал будущие ночные кошмары и смирился со страхом, который после этой Вальпургиевой ночи поселиться на задворках его сознания вместе с его ехидной заменительницей совести. Зря.
Потому что кошмар начался только после полуночи. Северус, не имеющий в близких друзьях оборотней не следил за фазами луны с самого выпуска, с того самого мгновения, когда Люпин исчез из его жизни и более в нее ему был путь заказан. Северус не согласился бы более никогда на возможность лицезреть безумные желтые глаза и кожу, медленно обрастающую шерстью. На самом деле, он никогда этого и не видел, но его благословенное воображение додумало за него, а Леди была не большим авторитетом в этом вопросе. Она могла только фыркать и закатывать глаза. И кричать иногда. Как сейчас, например.
- Беги, Северус! Северус, беги!
Из леса вышли оборотни. Сивый. Фенрир Сивый и его стая. Об этом человеке в ставке ходили истории. По большей части именно кошмарные. Что-то наподобие того, что его всю его семью истребили оборотни, а его обратили и увели с собой. Он был уже в сознательном возрасте, у него была любовь всей жизни, чистая кровь и теплый дом. А за ночь эта идиллия превратилась в острые зубы, нюх и пробуждение в лесу на холодной земле. Не слишком шикарно, не правда ли? Тех волков, что это ему обеспечили, нашли в человеческом обличии наутро после следующей луны со снятыми скальпами и распятых на кресте. Животы у жертв были вспороты а на груди когтем выцарапана небрежная «Ф». Фенрир за Лорда был готов порвать глотку кому угодно. Хоть Министру Магии. Тем более Министру Магии.
Так Северус Снейп повстречался со страхом всей своей жизни. Он него пахло падалью – протухшим мясом, немытым телом и шерстью. Северус никогда не бывал в зоопарках, но если бы бывал, он бы мог утверждать, что так же несет от вольера с лисами или волками. Хищниками, закрытыми в клетки, у которых только одно развлечение – ходить из стороны в сторону по клетке и скрести когтями бетонный пол. Невыносимое наказание. Оборотни так же были закованы в искусственные кожаные мешки с минимальным волосяным покровом. И только раз в месяц они могли вырываться на свободу, и эта свобода стоила ох как дорого. Но они платил свою цену, и за нее покупали и чужую свободу в том числе. Свободу передвижения, свободу выбора, свободу жить. Они покупали чужой страх, что сейчас липким потом оседал на руках и железистых отведениях Снейпа. Подмышки, паховая область, лимфоузлы – сосредоточение влажного ада, постепенно расползающегося по всему телу. Грудь покрылась мерзкой пленкой, спина резко зачесалась. Горло сдавило спазмом, а сердце, будто стремиться выбраться из пленочного плена и ускоряет ход. Снейп застыл. Еще мгновение, и его существование так и е омрачилось бы чужим убийством. Он бы сам помахал ручкой тем неудачникам, что остались доживать свой век. Но громогласное «Беги!» и шипящее «Северусссс», заставило его вспомнить, что он не трус. Это раз. И что он способен мыслить рационально, а оборотни на это не способны. Посему, предложение ретироваться с места происшествия, последовав примеру наследников древнейших родов и не уподобляться гриффиндорцам, яростно бросившимся защищать свою честь.
- Недоумки. Полягут же, - подумал он.
- Угу.
Он уже было аппарировал, как краем глаза успел увидеть рыжую шевелюру, чуть мелькнувшую среди обороняющихся. Нет. Не может этого быть. Просто невозможно. Мне не может так не повезти. Куда только смотрит Поттер?
- На нее, вероятно. Или в одну сторону. Куда там правильнее смотреть?
- Понятия не имею, куда правильнее, но Эванс на этой войне быть не должно.
- Она же Поттер.
- Эванс, - твердо.
- Непреклонный ты, Северус. Ладно, чего уж. Мчись, спасай, герой-любовник. Только смотреть на нее все равно не ты будешь.
- Мне никто не запретит.
- Она же и запретит. По…
- Да-да, помянуть твое слово.
И она была права. Нечасто такое случается, но…
Северус бросил на себя Дезлюминационное. Не от волков, от орденцев. Они-то и убить могут в запале, а оборотни все равно учуют.
Легенды в один день не пишутся - это  Северус усвоил давно и на собственном опыте - если немного дольше покопаться в истории, то там обязательно выглянет страшная мордочка первого советника императора, которая в нужную секунду продвинула законопроект о божественных мозолях, исцеляющих все болезни, а добрый и милосердный правитель, каллиграфическим почерком подписавший указ о применении этих самых мозолек, простым росчерком пера - или чем там писали в древнем Китае? Бамбуковыми палочами? - так вот, этим самым росчерком он спас население от чумы. Так и зарождаются легенды. О всемогуществе, всепрощении. О любви.
Северус мог сколько угодно говорить о том, что любовь - это только красивая сказка. А потом он только лишь бросил один единственный взгляд на ярко рыжую шевелюру - и все. Да здравствует рождение легенды. Оборотни, безусловно, учуяли невидимку. И единственным способом спасения было бегство. Но гриффиндорцы не спасаются бегством. Они - недалекие идиоты - доблестно сражаются на поле битвы до последней капли крови. А Северус умудрился привязаться к одной, особо выдающейся представительнице этого факультета. И сейчас, выслушивая нелестные комментарии Леди в своей голове, он судорожно пытался придумать, каким образом можно отвадить от теплого человеческого тела и аппетитного запаха стаю голодных диких оборотней с Фенриром во главе.
- Запах… Какая отличная идея. Нужен хищник. Сильный хищник.
- Угу, пряма сейчас побежала искать за соседней березкой грозного мишку.
- Не смешно.
- Почему же? Если бы я стала наговаривать на полярных медведей - это да. А так, почему бы к западу от Гринвича не водиться бурым мишкам?
- Открой мне тайну, красавица. Ты в школе училась?
- Думаю момент, когда нам объясняли, какая живность водиться в лесу Дин, я читала книжки про Робина Гуда. Может, кстати, его позвать? Он тут быстро всех разбойников раскидает.
- Тут из разбойников остался только я. А вот к различного рода живности этот индивидуум относился весьма и весьма неплохо, позволю себе заметить. Не мешай мне думать. Хищник.
Северус замер - ну конечно же! У него в кармане лежало готовое зелье от головных болей, которые мучили Лорда вот уже не один месяц. Он страдал, злился от этого просто невыносимо, приходил в бешенство и безжалостно это самое бешенство вымещал на своих доблестных соратниках. Северус это ненавидел, но нужный рецепт никак не хотел приходить. Чудеса - это к детским сказкам про Алису, которая благополучно совершила мягкую посадку, после нескольких часов - или секунд - падения. А здесь Снейпу мог помочь только элементарный расчет и аналитика.
- Ты. Этого. Не. Сделаешь. Ты Варил. Это. Зелье. Три Месяца. Если. Ты. Столь. Бездарно. Его. Используешь. Ты. Будешь. Ненавидеть. Себя…..
- Я и так не питаю особой любви к своей персоне. Поэтому молчи и наблюдай.
Северус вытаскивает из кармана зелье, в котором содержатся когти гиппогрифа и с силой кидает его в спину Лили Эванс - да-да, мы слышали. Теперь Поттер. Леди стонет. Волки скалятся. Снейпа колотит одновременно от страха и волнения.
- Браво. Получи внеочередной Круциатус за не исполненное задание, Северус, - он буквально видел, как она крутанулась на каблуках, звякнула шпорами и хлестнула хвостом по его лицу: обиделась.
Главное - оборотни не тронут Лили. Они не пойдут а сильного противника, когда рядом разгуливает легкая добыча - это даже не закон джунглей, а закон элементарного выживания. Метку обожгло болью, и он понял, что задержался непозволительно долго - Лорд зовет.

После давней боли от полученной метки Круциатус был не так страшен, но с этим было срочно необходимо что-то делать. Потому как бездумно терпеть Снейп не умел.
После благосклонного взмаха рукой от Лорда, Северус не планировал задерживаться не на минуту. Но Феррир, уже успевший перекинуться обратно в человека - и когда успело настать утро? - обрек его планы на неисполнимость.
- Ты мне буешь должен, Снейп, - оскалился он и аппарировал.
Северус невидяще уставился в пространство.
- Я попал.
- Да, Северус. Попал. Теперь тебе нужен план, как спастись от оборотня и боли одновременно.
Снейп подозрительно на нее посмотрел и фыркнул.
- Мне нужен не план. Мне нужно зелье.

Встреча седьмая.

Пусть говорят, что ненависть во мне проснулась раньше, чем любовь, -
Что разум чист мой, нечиста лишь кровь,
Что я презрением окрестность оглашаю,
Что страх и злость я окружающим внушаю,
Не так правы они, судьбой обласканы,
Им зависть пеленою взоры застлала,
Я, в нечистотах рожденный, семьёю проклятый,
Тебя любовью обьял, спросив: «А мог ли ты?»
Твой образ мне приходит средь раскаянья,
Твой смех мне слышится в отчаянье,
Я пьян зеленью глаз, лишь теплым словом.
Услышать я б хотел хоть раз, мне дух знакомый.
Твоих волос златистый дождь и пальцев вьюга,
В душе моей рождает дрожь: мы друг для друга.

Я помню облик твой посмертьем искореженный.
Я помню рев и боль души моей разложенной.
Я помню ненависть восставшую и сердце тихо тлевшее.
И с безысходностью месть во мне воскресшую.

Я ненавижу эту тварь с холодною косою,
Ее глаза пусты, а тропы пахнут кровью.
Она врывается в просторы мирозданья.
И отнимает все любимые создания.
Она лишь муками своими обязательна,
И противопоставлена Создателю.
И эта леди будет мучиться в огне.
Я Смерти сердце разобью, так, как она разбила мне.

- Северус, ты как всегда божественен!
Леди билась в коликах на полу. Булькающие звуки, которые она издавала можно было засчитать за смет только таким больным сознанием, коим был наделен Снейп.
- Что ты смеешься? - немного обижено спросил Снейп.
- Ты создал универсальное лекарство, Северус, - чуть захлебываясь, хриплым голосом пробормотала Леди. - Немного галлюциногенов, чуть чуть обезболивающего - и пожалуйста. Смотрите мультики хоть до второго пришествия. Ты можешь стать богатым человеком в маггловском мире, не желаешь попытаться?
Северус отвернулся и умолк. Он не совсем понимал, к чему вела сия дама, но ему было противно от этих разговоров. Зелье не вызывало привыкания. Оно работало - Северу проверял на себе перед собраниями Пожирателей. Как оно подействует на оборотня, Северус не знал, но у него уже не было времени проверять. Завтра - ночь Самайна и Фенрир будет ждать в условленном месте. И нет на этом свете такой вещи, которая помешает Сейпу прийти. Не потому, что он боялся - хотя это было бы совершенно естественным - бояться оборотня в ночь полнолуния. Нет, он пришел бы хотя бы потом,что обязан был пересилить свой страх. И понять, что он способен контролировать и чужую звериную сущность. Чужие смыкающиеся на его шее клыки ему снились подчас еженочно. Обычно он просыпался весь мокрый, липкий, глубоко и часто дышал и не видел окружающей реальности, а видел только острые зубы, слышал вырывающееся из пасти зловоние и ничего не мог поделать. Он был парализован, или связан, или ему угрожали чужой жизнью, если он посмеет пошевелиться. Когда он просыпался, над ним с потолка, вниз головой свисала знакомая дама, читала Бодлера наизусть или смешно раздувала щеки, цитируя Кэрола. Дыхание выравнивалось и к нему медленно возвращалось человеческое обличье. Леди вообще любила стихи. Ему казалось, что она учит языки именно для того, чтобы читать поэмы в оригинале.
- Как так? Ну ты представь - мммм, например четкий русский слог на певучем французском. Или текучий арабский стих на грубом немецком. Или, вот, предел абсурда - хокку на любом другом языке.
Снейп обычно пожимал плечами - он не любил поэзию, и она вливалась ему в уши только в бессознательном посткошмарном состоянии. За что он не любил стихи еще больше.

Встреча проходила как обычно - его запугивали, он кривился и выгибал бровь. Все было в порядке ровно до того момента, как метку обожгло болью.
Снейп сразу понял причину. Кости попросту ломало, даже с учетом того, что он был под действием зелья - Фенрир заставил его выпить первым.
Лили. Лили. Лили.Лили. Стучало у него в голове каплями дождя по жестяной крыше. Он аппарировал туда уже зная, что все безнадежно. Он видел это в своих снах, он дышал этим знанием каждый день с того дня, как Макнейер мимоходом рассказал, каким образом Лорд интерпретировал проклятье. Ее более не было. Ее не защитил Фиделиус, ее предали те самые друзья, которых она считала верными. Вернейшими. Он не знал своей жизни без нее. Она была сосредоточением всего, смыслом всего, он строил свою реальность исходя из того, что она существует. Он уже давным давно бросил мечтать и думать о ней - он просто знал. И ему этого хватало. Он знал, что она ходит где-то по земле,выращивает кабачки, нянчится с дитятей, или что делают добропорядочные замужние дамы с ребенком. Она была героиней не его романа. Но он ее любил. Слепо, безоговорочно, ни на что не надеясь. Он видел любовь не как взрыв сверхновой и построение долгого и процветающего будущего. Он видел любовь, как цепную атомную реакцию, которая при каждом столкновении выделяет все больше жизнеопасных элементов, которая пожирает все вокруг, которая разрушает своими каталитическими реакциями с выделением тепла всю живую материю. Эти чертовы ядра урана, которые, поселившись однажды в сознании, никуда оттуда не денутся, пока не выжгут все на своем пути.
Он вошел - вбежал -  в дом, даже не удостоив взглядом распластавшегося на полу Джеймса Поттера - то, что от него осталось. Он пронесся по лестнице, потом по коридору, распахивая по ходу движения все двери. Нужную открывать не пришлось. Он уперся взглядов в распахнутые, ничего не понимающие зеленые глаза и понял, что все уже произошло. Тело . Ее тело лежало у кроватки. В ногах. Жалкое и мертвое.
У него не осталось слов.Совершенно. Северус рухнул на колени, прижимая к себе остывающий труп и завыл. Пустое сознание было ему ответом. Тишина. Никаких голосов.
- Трусиха! - громко крикнул он в стену. Волдеморт исчез. Виновных было не наказать. - Ты боишься выйти теперь, да? Ты думаешь я не знаю кто ты?
В углу комнаты стоял диван. Обычный, красный, с резными подлокотниками и чуть бархатистой обивкой. Черное пятно ее нового плаща смотрелось тем же куском пустоты, который сейчас был на его сердце. Недвижимый. Черный. Звякнули шпоры - она положила ногу на ногу.
- И кто же, Северус?
- Смерть, - сквозь зубы выдохнул он. - Верни ее. Это ведь по силам тебе? Зачем ты ее забрала? Ты ведь знала, знала что сегодня….-  У него начал заплетаться язык и гореть глаза. И будто железный болт воткнули в висок.
- А  ты знаешь, что я не могу, Северус. Ты не второй брат. Ты отдельный персонаж.
Он замолчал, все еще глупо глядя в пространство меж ее бровей и прижимая к себе Лили.
- Я тебя ненавижу. Ненавижу. Ненавижу. Я хочу, чтобы ты ушла. Исчезла из моей жизни, распалась картинками из моих снов. Тебя нет. И не было. Никогда . И не будет больше.
Вот и все.

Встречи от восьмой до S.
Ежедневная рутина
И печальна, и мила,
Натолкнется быт на льдину -
Не помыты зеркала.
С криком выброшены стулья,
Вдребезги разбит сервиз...
И смущается горгулья,
Оперевшись о карниз:
Роковое примирение
После часа бурных ссор,
Вызывает восхищение
И старушечий укор.

- У тебя мантия горит.
Снейп вздрогнул. Ее не было десять лет, а первое, что произносит Смерть при встрече  - у тебя мантия горит. Изу…
-Что?
- Мантия, - женщина кивнула вниз. - Северус глянул туда же, разорвав визуальный контакт, необходимый для заклинания. Он сбил с ног Квирелла, обрушил скамью и приметил вихрь каштановых волос.
- Стоило только мальчишке прийти в школу, как у тебя тут же началась веселая жизнь. То собаки кусаются, то тролль по подземельям шастает. Красота. Я опять решила  променять кабельное на тебя.
- Это должно мне льстить?
Она пожала плечами. Оба прекрасно помнили, чем закончился их последний разговор, но вежливо сделали вид, что ничего особенного не произошло.
- Какая жалость, она испортила твою любимую мантию.
Северус скривился. Эта навязчивая дама не могла не узнать свою старую тряпку.
- Переживу.
- Зачем же? Я могу поправить.
- Ты говорила, что неспособна возродить умершее.
- Не могу. Но еще живое способна немного обновить, - она махнула рукой. Обгоревшая, клочьями свисающая ткань приобрела свой прежний вид: застиранный, немного пыльный, но совершенно точно цельный.
____________________

- Северус! Это недопустимо! - она в возмущении плюхнулась на его любимое кресло.
- Что именно? - равнодушно, не отрываясь от трактата про пресмыкающимся, поинтересовался Снейп.
- Со мной разговаривают ваши жертвы. Они несносны. Эта девчонка из туалета изгваздала мне шарф.
- Ты сама его у меня стащила. Полагаю, плавающий в воздухе шарф привлекает ненужное внимание.
Смерть смерила его презрительным взглядом.
- Дети - это самое яркое недоразумение в жизни.
- Хорошо, что ты мне этого не говорила в двенадцать.
- Разве? Как я могла это упустить. Какой просчет с моей стороны. Ты тоже был несносным. Но эта Грейнджер…
- Грейнджер? Новая жертва - подружка Поттера?
- Ты можешь думать о чем-то еще, кроме этого мальчишки? - обиженно надула губы Смерть. Ответом ей был хлопок двери. Снейп умчался в лазарет.
____________________________

Смех. Хохот.
- Гром и молния звучат тише.
- Нет, это надо же - оборотень в школе. Северус, ты до неприличия везуч.
- Заткнись.
- Как же! Теперь ты сможешь опробовать ликантропное.
- Я не буду лечить это чудовище.
- Где ты еще найдешь добровольного подопытного?
- Альбуса бы несказанно порадовало это заявление. Он давил на сознательность. Может, тебе стоит занять его кресло? Твои методы убеждения более действенны.
- Северус! Никаких школьников в моей жизни!
_________________________________

Они мирно беседовали.обсуждая сколько минут Поттер может продержаться перед сфинксом и не свести того с ума. С удачливостью мальчишки большая кошка могла равновероятно угробить его своей огромной лапой и миролюбиво оскалиться, признавая, в его растрепанной шевелюре собрата по разуму. В физиологичексом смысле, безусловно, шансов на то, что мудрый зверь разглядит хоть крупицу интеллекта в этом чудовище - Северус говорил о мальчишке - был ничтожно мал.
Смерть внезапно прекратила поливать помоями достопочтенного наследника Грифиндора и еле видимо вздрогнула.
- Мне нужно идти, Северус...
Она виновато и немного небрежно махнула рукой и растворилась.
Нет.
Нет. Этого просто не может быть. Он шевельнулся. Выдохнул, обнаружив, что минуту сидел совершенно без движения. Его парализовало. Но, если она ушла - значит все - ничего уже не исправить. Даже если предположить, что некромантия все еще… Слишком рано. Как он мог умереть?
Северус уже было рванулся с места. Готовый рвать, метать и разбрасывать беспечных учеников по углам  огромного замка.
- Не торопись, милок, - Смерть подмигнула и сделала залихватский пируэт в воздухе, приземлившись прямиком ему на колени.  Северус опешил от такой наглости. Но чувство неизбежности и невыносимости тут же отступило - не он.
- Жив твой мальчишка, жив.
Она приобняла его за шею и звонко чмокнула в щеку. Снейп покраснел от гнева. Или от растерянности, но это, пожалуй, останется за кадром.
Он попытался спихнуть ее с себя. Смерть обиделась, но поддалась.
- Какой же ты лицемер, Северус. У тебя в голове только Гарри  Поттер.
- И Смерть.
- Угу, Гарри Поттер и Смерть. Тебе пора в Мунго, дорогой мой.

________________________________

- Варись зелье большое и маленькое…
- Не отвлекай меня. Мне еще с галлон этой склизкой гадости варить. А на очереди Веритесариум и та бурда, которую я буду за него выдавать.
- И Поттер.
- Не напоминай. Я в его возрасте….
- Боялся оборотней, ненавидел мародеров и варил жуткие зелья. Ах, да, еще придумывал жуткие заклинания. Постой-ка… ничего не изменилось.
______________________________

- Когда же он наконец умрет!
- М?
- Поттер твой. У него ведь было такое огромное количество шансов. Могилка, песочек, спокойствие - красота….
- Я думал у тебя есть список, или свиток, там - не знаю. В нем в строгой последовательности указаны все умирающие… нет? - он заметил вздернутутю бровь.
- Нет конечно. Я просто узнаю… Или знаю.
- А ты знаешь когда я умру?
- Нет.
- Не скажешь?
- Нет.
- Что “нет”.
Она понизила голос.
- Не знаю.
_______________________________

- А как же “Мне нужно идти, Северус”?
Смерть покачала головой.
- Сами справятся. У меня тут неотложное дело.
Она уселась на свой любимый диван, наблюдать за представлением. Снейп другого и не ждал. Он настолько привык к ее постоянному присутствию, что исчезновение расценил бы скорее как ошибку в рецепте. Свой собственный жизненный рецепт был им давно утерян. А она ничего, помнила. В начале года он терялся и спотыкался бы у каждого столба, невольно задумываясь об очередных способах спасения директора. В конце концов, он даже себе признался в том, что делает это скорее потому, что не желает оставаться с Поттером один на один. Вернее. С Лордом один на один. Вернее, с Поттером и Лордом…
А потом он просто понял, что всегда был один. И директор стал уже не предателем, не человеком свалившим на него все беды, а просто грустным старцем, вдоволь пожившим свое. Он не ждал от него больше, чем тот мог совершить. Дамблдор устал от жизни, как несколькими годами ранее Фламель. Теперь Снейп оставался один на один со вздорным мальчишкой со шрамом и его пророчеством. И, что самое глупое… Мальчик должен был умереть. Снейп с радостью бы поменялся с ним местами. Смерти он больше не боялся. Она, как это не смешно была рядом всю его жизнь, была ему верна и рассказывала истории про нарисованный камин папы Карло гораздо чаще, чем говорила что-то стоящее. Но ему для стоящего хватало и собственного, здорового, совершенно не ущербного воображения.
- Авада Кедавра.
Северус был зол. К чему был этот последний спектакль с жалобным тоном? Разве что… Поттер. Чуткий слух легилимента уловил его чуть слышное, но яростное безмолвное рычание. Ярость бурлила так, что даже парализующее не было в силах его остановить. Ненависть просачивалась из пор.
Дамблдор создал мне врага до самого финала. Еще одного.
Тело Альбуса начало медленно клониться назад, стремясь поскорее ретироваться с Астрономичсой башки.
Смерть подошла к нему и взяла за руку. За ту самую руку, которая послужила видимой причиной того, что только что из палочки Снейпа вырвался зеленый луч и легким танцем ударил прямо в звезду на фиолетовой мантии. Хороша должна быть комета.
Смерть прыжком переместилась к нему, удерживая отделившуюся от тела субстанцию.
- Эн, нет старик. Ты так просто не отделаешься, - она ехидно улыбнулась и залепила Альбусу пощечину.
Надеюсь их вижу только я, - отстранено подумал Северус и ухмыльнулся.
- Никакого почтения к старости и мудрости.
Смерть заливисто засмеялась.
- А вот теперь я должна идти, Северус. Увидимся, - она махнула рукой и растаяла.
______________________

В Лондоне круглый год одинаковая погода - дождь, ветер, туман и температура чуть выше нуля. Те, кто видел в Лондоне снег воистину могут войти в красную книгу и там и статься, ка хронически вымирающий вид. Обычно это люди, которые ранее жили на дальнем Севере или в Сибири а сейчас страдают галлюцинациями по сугубо возрастным причинам. Эти самый люди, быть может, завтракали с Атиллой, обедали с Наполеоном, а на ужин поедали соленых соплохвостов. Я полагаю, вы меня поняли. Но, к счастью ли, к сожалению ли, школа Хогвартс находилась в Шотландии и к Лондону не имела никакого отношения.
В отличие от директора Снейпа.
Когда он зашел в директорский кабинет, он предсказуемо не почувствовал ничего.   
В углу уже статично обосновался многострадальный красный диван, Смерть пускала в воздух дымовые колечки, а Северус в очередной раз раздраженно задумался о том, сколько времени она посвящает своей работе. Раздраженным он был постоянно, это ни коим образом не зависело от леди в старых тряпках.
- Что, получил Поттер свой меч?
Она одним прыжком оказалась рядом с ним.
- Ему пришлось искупаться.
- Какой жестокий, - восхитилась она. - Горжусь.
- Я не знаю, что с ним делать...
Северус тоскливо вгляделся в окно: там весело галдели снежинки, налетая одна на другую не беспокоясь о начавшейся войне. Он с большим трудом удерживал школу от окончательного разрушения. Тот факт, что ему приходилось действовать тайно, ничуть не улучшал обстановки. Минерва передвигалась по замку взбешенной кошкой, с каждым следующим днем ненавидя его все больше - хотя больше, казалось, уже некуда. Брат и сестра Кэрроу практиковали темную магию прямо на парах, рассматривая учеников, как отличный материал для экспериментов, а дети скрывались в Выручай комнате, старательно пытаясь удержаться на плаву. Полный развал.
- Ну, по крайней мере, никого не убили, - трезво заметила Смерть.
- Это ты так радуешься отсутствию работы?
Она фыркнула.
- Работы у меня всегда достаточно. Это я так тонко тебе намекаю, что ты не самый провальный директор, Северус.
Он замолчал и подошел к дивану. Северус не хотел смотреть ей в глаза. Утешение было так себе, на троечку, но все же это была ощутимая поддержка.
- Спасибо, - буркнул он себе под нос и опустился на диван.
Черт.
- А диван-то призрачный.