Адель начало страшно не везти ещё с момента, когда она объехала Хогвард в третий раз, безуспешно пытаясь найти, где припарковаться. Разве для преподавателей не выделены зарезервированные места?
Видимо, либо нет, либо её место ещё не успели...обустроить, учитывая, что она договорилась о своем прибытии дистанционно и прилетела в Лондон буквально вчера. 
Посигналив кому-то, поборола желание, резко высунувшись в окно, назвать его козлом или её овцой. Определенно, под сводами Афины - покровительницы наук, негоже так делать. 
К тому же, никогда не знаешь, где потом встретишь оскорбленную невинность, даже если она сейчас расшеперилась на полдороги.
Нервно взглянув на время и понимая, что уже минуты две как должна быть в аудитории, Лоухилл постаралась унять дрожь в кистях рук. Начинало подташнивать от волнения. 
Найдя наконец-таки пятачок, куда втиснула свой мустанг так, что не совсем ясно, каким образом потом выезжать, женщина выскреблась из салона.
Она прекрасно знала, что при её терапии, вообще нельзя садиться за руль и водить. Но считала себя находящейся в состоянии ремиссии. Причем, вечной и какой-то сказочной.
Пытаясь вспомнить, приняла ли с утра имипрамин, заев его флуксовамином - пичкали её в основном антидепрессантами, да...да. Совсем недавно ей назначили диазепам, или нечто иное, с окончанием зепам, но Адель носила его с собой в сумке, не открывая.
Ей не хотелось, чтобы медикаменты и искусственные корректоры настроения заполонили жизнь сильнее, чем всё остальное.
Ей не хотелось съезжать с катушек, представляя себя овощем в маленькой комнатке с мягкими стенами. Овощем, никого не узнающим. Овощем, не способным общаться.
Ей не хотелось приходить в норму только с ненавистной таблеткой в ладошке.
Ей не хотелось думать о том, как психиатр, которого она посещала, будучи в Шотландии, сказал, что её тревожный недуг теоретически может выйти в эпилепсию.
Сейчас она опаздывала уже на добрых десять минут, кляня сложные переплетения хогвардских коридоров, но не могла найти в себе стимул, чтобы просто к кому-нибудь подойти и попросить показать дорогу. Трость с навершием в виде лошадиных голов неритмично тукала по полу, отдаваясь эхом.
Подойдя в вестибюле к расписаниям, Адель долго не могла найти себя, потому что буквы вдруг начали плясать, соскакивать с мест, покрываться рябью. Правая стена вдруг покачнулась и пришлось рывком втянуть воздух сквозь плотно сжатые, побелевшие губы, насильно проталкивая этот кислород в легкие. Легкие протестовали - она начала задыхаться, сразу за этим почувствовав сильное учащение пульса. 
Пальцы и кисти рук занемели, появилось ощущение беспричинного страха, а колено вдруг прострелило, как из арбалета. 
Время шло. 
Нет бы успокоиться - лодка тревоги раскачивалась сильнее, вытягивая за собой уже почти неминуемую паническую атаку. Каким-то чудом добросив себя до дамских туалетов, Адель закрылась в кабинке, теперь мысленно проклиная пугающее чувство клаустрафобии. 
Идти в таком состоянии на пару - было категорически невозможно. 
"Где эти...проклятые..." 
Нашарив наконец пузырек, на этикетке которого значилось - лоразепам; проглотила одну таблетку, буквально чуя, как та застряла в горле. 
Хм, как теперь вести первую пару, с первой группой, в этом треклятом институте. 
Действие получилось довольно быстрое, но когда бледная, как смерть, Адель Лоухилл, весьма заметно прихрамывая, зашла наконец в нужный класс, то она скорее напоминала участь студента, завалившего итоговый экзамен, чем преподавателя биологии. 
Одета была чинно и красиво - брючный деловой костюм, хорошая укладка. Макияж правда смылся у раковины с ледяной водой. 
- Добрый, - Адель направилась к кафедре, туманным взглядом обводя студентов, не различая лиц, голос был сдавлен, звенящ и хрипловат: - День. Меня зовут... 
Она краем глаза успела заметить, что на кафедре есть ещё преподаватель. Или надо сперва поздороваться с ней? А, может быть, нужно извиниться за опоздание на почти четверть часа? Голова кругом... 
Поставив на учительскую широкую столешницу свой лоразепам, Адель сглотнула, героически попытавшись сосредоточиться ещё раз. 
Лица студентов расплывались, дрожа в мареве, мысли ползли в четыре стороны, распускаемым вязанием. 
Кто же сбоку? Она что, а вдруг...вдруг она вообще пришла не в свою аудиторию? И черноволосая женщина, находящаяся на кафедре тоже, просто вела свой предмет. Стыда и смеха не оберешься... 
Неплохо бы ещё зрение принялось наконец фокусироваться. Ни пса не поймешь.

и с тех пор я все время иду без дублера, 
двадцать пять этажей непрерывного джаза. 
бесполезное слово не имеет такого, 
ничего, чтобы мне помогало держаться.

распечатать на слайдах, конечно, не хватит, 
этих денег с портретом твоей королевы.

знаешь, жизнь - это просто: 
все, что выдано даром, забывается быстро.
возвращается снова, 
ветрами возмездия. 
картинками созвездий, 
острым лезвием, конечно. 
не по горлу, а по прошлому. 
нарочно не придумаешь: 
я вижу, ты клянешься на крови, 
что все убийцы наконец-то, наконец-то 
научились любви…

Она смутно понимала, что из аудитории выдворяют её студентов, пришедших на первую лекцию нового профессора биологии. Фигуры зашептались, вокруг дротиками летели взгляды, которые она всё равно не дифференцировала. Заинтересованные, вопросительные, недоуменные, ироничные, равнодушные?
- Вы то мне и нужны, миссис Лоухилл. 
Первая фраза пришла до центров слухового восприятия многим позже, чем была произнесена. Речитатив изгнания группы и вовсе прошел мимо.
Нужна? Зачем она нужна ей? Ей?

Вы то мне и нужны миссис Л...
Снова возник призрак ледяного механизированного смеха, почему-то неприятно выкрашенного в женский голос. 
Слуховые и зрительные галлюцинации часом не входят в списочек побочки у лоразепама?
- Если у тебя не работают обе ноги, то инвалидная коляска подойдёт лучше трости. Шевелись! 
Шевелись. Шевелись. Шевелись.
Тянуло сделать две вещи - сцапать верную трость, да как дать хорошенько по этой всклокоченной голове, пускай отстанет. Ещё хотелось отодвинуться, сползти на пол, откатиться куда-то к стене, в угол. Забиться в угол.
Здесь вообще есть углы?
Забронировать самый темный, самый неприметный, самый угловой. 
Голос не исчезал, произнося обидные слова. Он был как нашатырный спирт. Нужно срочно подняться. Иначе...иначе что? Электрический стул — разряд, казнь — реанимация.
Да что ты знаешь об инвалидной коляске - так хотелось прокричать ей в лицо.
И голос вяз, он путался как неповоротливая рыба в прочных сетях и обладал таким же мистическим даром неговорения. Ни один психиатр, за почти шесть лет, не смог пробиться сквозь бесконечные блоки её защитных механизмов. 
Ни один человек без образования латателя и знахаря душ человеческих так же не сумел вывести её на такой разговор, пусть и без профессиональных дорожек, чтобы болезненные узлы где-то внутри расслабились и прекратили быть горящим центром воспаления, взбугренным сосредоточением гноя, червоточиной. 
Нарыв в душе, который не берет ни одна пункционная игла, ни один скальпель. 
- Медленный вдох на три такта и такой же медленный выдох. Хроническая дыхательная недостаточность есть? 
- Нет. 
"Когда задыхаешься так, у себя в черепе, как будто в жизни больше никогда не будет никакого смысла и радости - считается за хроническую недостаточность дыхания?". 

При словах о проблемах с легочной системой, она вдруг вытащила из омутов памяти...

Два года назад. 

В квартирку, что они снимали в Шотландии, судя по шуму в прихожей, вошел Альфред. 
- Дорогая! Письмо на твое имя. 
- От кого? 
- Британское, но без обратного адреса. 
- Значит от неё. Может сразу зашвырнуть его...
- Адель... 
- Ладно-ладно. Неси сюда. 
Адель неторопливо вытянула от кресла больную ногу и взяла белоснежный конверт. Неаккуратно и нервозно разодрав его по верхушке, вытащила фотоснимок. На лице появилось расколотое выражение спазмированной гримасы, нельзя определить палитру эмоций более точно. 
Горизонтальная карточка изображала собой женщину. Черные волосы волнились у лица, темно-карие глаза глядели холодно и вполне выражая желание засунуть камеру фотографирующему именно туда, куда не проникает солнечный свет. 
Женщина полудержала на руках светловолосого мальчишку, который уползал куда-то в угол дивана. Вероятно, там было что-то поинтереснее, находящееся за кадром. 
Крестная и крестник. Идиллия. 
Почему-то аккуратно разорвав снимок на две части - так, чтобы Ригель осталась одна, но в целости, Адель немого посмотрела на неё, а затем перевернула половинку другой стороной. 
Карандаш. Почерк Лилит. 

Мой ребенок... 

Пришлось взять в пальцы половинку, где расположился Драго. 

...умирает.

Тогда с ней случился первый приступ...она даже и не знала, как это назвать. И знать не хотела. Истеричная паническая атака. 
Много неконтролируемого смеха, много безудержных слёз, бессвязная речь, спутанное сознание. 
Три слова. Три слова от Лилит Ифан, означающие, пожалуйста, помоги мне. 
Пожалуйста, приходи. 
Пожалуйста. 
Просто пожалуйста. 
Купи билет на чертов самолет. 

Белое лицо мужа, какие-то капельницы, внутривенное, белые высокие стены. 
Когда его пустили к ней, муж сообщил вполголоса: 
- Там было ещё это. 
Визитная карточка. 
Ригель Элекстрано. 
Лондон. Адрес такой-то, кабинет такой-то, часы приема такие-то. 
- Лилит считает, что она лучшая. 
- Там этого не написано. 
- Без слов ясно. Поедем? 
- Лилит зовет меня не спасаться. С...пасать. И её, и этого, реб… сы... Пусть сама тогда запишется на прием к своей Элекстрано! Вместе с ребенком, который, который...к которому я...который ко мне...нет! 
Дальше опять пришлось прибегнуть к седации. Ночью сна не было ни в одном глазу. Вытащив из конверта, почему-то лежащего на тумбе у кровати, половинку фотокарточки, изображающей Ригель, она смотрела в чужие глаза, пока не заслезились от боли собственные.

- При депрессии с лоразепамом надо обращаться осторожно. Адель? Медленно начинай дышать в обычном ритме. 
И три ступенчатых вдоха выдоха получились и более глубокое дыхание пошло на лад. 
Взгляд несколько прояснился, в нём появилось узнавание, подернутое пеленою лет и тминной горечи. 
- Хватит со мной возиться. Распсиховалась с этой машиной, стоянкой, первым...рабочим днем тут. Из-за этого тумана в глазах даже не узнала тебя. Сперва. Но сейчас уже всё проходит. Ригель. Ригель, кажется. Спасибо.

Отредактировано Alice Longbottom (2017-03-28 18:49:55)

Раскопки в недрах собственной сумки интересовали Адель не особенно.
Иногда там можно найти вибрирующий фаллоимитатор цвета индиго, по имени Сэмми, но это явно не сегодня.
Ты всё ещё можешь звать меня Ригель.
Это неожиданно успокоило эффективнее таблеток и других слов, по-настоящему выровняв дыхание.
Она не может позвонить Лилит, не хочет пойти домой, она не...
Сядет в седло. Она не провела свою первую пару как нужно.
Но всё ещё может звать её Ригель.
- Если ты намерена отказаться, позволь подкупить тебя тем, что у меня есть кофемашина.
Адель протянула левую руку, забросив сумку на плечо.
Поднялась медленно, тяжело и, вероятно, очень жалко опираясь о трость.
- Не откажусь.
Видимость отчасти улучшилась - рябь перед глазами, туман, тошнота отступили, хотя, поганое ощущение фиаско жгло верхнее нёбо.
Пальцы Ригель бились током. Или всё наоборот?
Это может быть наслоение.
Хотелось вбить в землю, образно говоря, какую-нибудь опору.
Может быть, попросить миссис или уж мадам Элекстрано пить с ней кофе каждый четверг?
Или понедельник. Тот, что день тяжелый.
Адель критически была необходима причина сюда возвращаться. Эти галереи, широкие лестницы, переходы, головокружительно высокие потолки, бесконечные коридоры.
Хогвард ей не нравился. Хогвард был серый, отвратительный и гигантский.
Казалось, здесь голуби могли бы летать под потолком целыми стаями. Почтовые голуби.
Казалось, в вестибюле можно выставить четыре огромных продолговатых стола.
Почему четыре?
Потому что цифра четыре вселяет ужас.
Когда ты смотришь в глаза Ригель - когда она смотрит в глаза Ригель - все тропические ураганы, преследующие по пятам, находят другие дела.
Ураган Лили
Берта
Феликс
Алиса
Себастиан

Говорят, тайфунам дают только женские имена.

Из имен Берта + Феликс, как будто, можно сложить ещё одно.
Имя самого страшного шторма на Земле.
Очень жаль, что Адель не скоро сумеет...увидеть простую истину. Сумеет ли?
Если рядом с кем-то, шквалистый ветер превращается в штиль, это значит.
Значит.
Это значит.
Ты в эпицентре бури.

Отредактировано Alice Longbottom (2018-02-20 11:48:09)