Сегодня было отвратительное утро. Джеймс донимал его все лета пространными рассуждениями о том, какие неприятности и ужасы его ожидают в школе. Ал стоически хмыкал, ругался и даже пытался драться. Он бы пошел расспрашивать кого-нибудь из взрослых, но папа работал, мама работала, а обратиться с таким вопросом к дяде Рону, означало выслушать еще больше страшилок. На самом деле, его не сильно пугали те истории, коими делился старший брат - они даже немножко его веселили. Но впереди были четыре месяца вдали от дома, а надолго он уезжал только три года назад, в Румынию к дяде Чарли, и то это были какие-то две недели, и много драконов вокруг. Драконы его напугали, но дядя Чарли напугал больше. Но это было скорее потому, что его лицо походило на мясной бифштекс, а руки все были в шрамах. Как он сказал, ночью были сложные роды, и он немного испачкался. Понятия "много" и "немного" в лексиконе собеседников, очевидно, несли совершенно различное значение, поэтому он не стал обращать внимание на кровищу, хотя мама очень громко кричала на своего брата. Но сейчас Ал был достаточно взрослый, и только постоянные придирки Джейми стучали в его голове с равными промежутками. Были такие пытки - каплями воды по темечку. Честно говоря, после этих заявлений брату хотелось не только украсить лицо отпечатком лопаты, но и попасть в этот самый Слизерин.
Про Слизерин в доме не говорили. Не то, чтобы эта тема была страшной и запретной, но она была как-то не принята. Многочисленные друзья семьи - иногда их было чересчур много, смею заметить - на этом факультете не учились, да и вообще это слово было странным. Пахло странно. Хитростью и тайной. Хотя, как может пахнуть тайна? На ощупь оно было как чешуя змеи и манило к себе. Но Альбус не был достаточно усидчив, чтобы полезть в библиотеку, куда его систематически отсылала крестная, когда он заикался о странном слове. Как-то мимоходом, где-то под кроватью он слышал, что это когда-то был человек.
Историю он получил от очередного брата мамы. На самом деле, у мамы было просто бесчисленное количество братьев и в детстве он пытался их путать. Получалось плохо, потому что его тут же исправляли и трепали по голове. Он ненавидел, когда трогают его волосы, поэтому он собрал коллекцию фотографий Уизли и подписал под каждой кто кем является. Ну ладно, его каракули сложно было назвать "подписал", но в три года уметь зашифровать имя Перси в виде неровного круга с дугой посредине в желтом цвете с красным пятнышком у левого края, было уже неплохо. Но позже появился еще один мамин брат - семейная тайна. Его звали Джордж, но Ал был тогда еще слишком мал, чтобы выговаривать твердую английскую "д", и поэтому ограничивался простым Жорж. Жорж периодически пропадал, а потом появлялся вновь - немного похудевший, но не менее странный. Он и рассказал историю про Большую Змею Слизерина.
Именно тогда Ал понял, где будет учиться.

Сразу в поезде его брат попал под Ступефай, пущенный меткой рукой, о чем мне восторженно сообщила Роза Уизли. Роза была девушкой достаточно умной, чтобы сбежать в Равенкло, но недостаточно сильной, чтобы противостоять обаянию Джеймса. Альбус только поморщился. Он бы предпочел, чтобы брат не попался - это было недостойно.
Про достоинство - это тоже история отдельная. У них в семье все было очень просто. Руки к обеду мыть, за столом появляться вовремя, по вечерам летать на метле всем скопом.
Ал летать любил. Очень любил. Но вод людей он любил только дозировано. Крайне дозировано. Они были скучные, или громкие, или грязные, или педантичные, или глупые, или высокомерные, или... одним словом, первым, самым главным уроком самому себе было умение притворяться. Когда ты маленький и наивный тебе могут простить недовольство и истерики. Когда ты вырастаешь, тебе нужно научиться себя подавать так, чтобы Роза дала первому прочесть «Сильно действующие яды и их антидоты», и не рассказала об этом в семье, а Джеймс честно пообещал приглядывать за младшим, чтобы его не обижали. Его группа поддержки могла бы быть полезной, если вдруг шляпа заартачится и не отправит его в Слизерин. Но не попасть туда было бы довольно сложно.
Возвращаясь к ядам - Ал не любил читать. Он вообще был слишком непоседлив, чтобы провести более получаса в одной комнате, занимаясь одним и тем же. Иногда та же мама говорила, что в нем поразительно сочетаются два имени, которые ему дали при рождении. Похвала эта была или нет, Ал так и не решил. Но в любом случае, это они его называли - нечего теперь назад отыгрывать.
Но мы вновь забылись. Поезд. Ступефай. Слизерин.
Ал брел по вагону, направляясь в уборную. Его невыносимая семейка и близнецы Скамандер, что ехали в этом году в школу первокурсниками, также как и он, устроили невообразимую феерию в купе. Теперь на его рубашку было жалко смотреть, а элементарное "Эскуро" ему знать еще не полагалось. На то, что он Поттер и ему по статусу полагается нарушать правила, его отцу - Главному Аврору Всея Британии, было глубоко наплевать. Поэтому заклинаниям его дома не учили.
Почти.
Как уже говорилось, у мамы было много братьев.
Он уже почти вплотную подошел к двери уборной, как увидел Ее. Она лежала у двери - новая, изумительно пахнущая. Да-да, запахи были его фетишем. Впрочем, если бы она была старая и потрепанная, он бы тоже нашел чему восхититься. Потому что тот экземпляр, что ему дала Роза, у нее и остался. Теперь у него был его собственный. Как говориться, что упало...
Он подхватил с пола фолиант и засунул под мантию - хорошо, что уже успел переодеться. Быстро пробормотав под нос Очищающее, он вернулся в купе. Мимо проносились деревья, а он уже не был к ним так безучастен. Теперь у него был клад.

- Тебе не следует туда идти.
Поттер молчал. Шляпа удрученно вздохнула.
- Каков сын, таков и отец!
Зал взорвался аплодисментами, а Альбус решил никак не реагировать. Он просто не имел никакого понятия как на это реагировать. Он попал туда, куда и хотел. Что дальше?
Дядя Невилл удивлен. Дядя Чарли - не очень. Симпатичный молодой мужчина роняет кубок за учительским столом. Вот неуклюжий!
В зале хлопают.
Так, и что мне теперь со всем этим делать?

Ответ пришел раньше, чем следовало. Он исходил от мальчика с белыми, почти седыми волосами. Может, он нервный? Вот и поседел раньше срока. Ал решает это уточнить чуть позже, подумав, а стоит ли это делать вообще. Ему нужно было сначала узнать, как себя вести с этими людьми так, чтобы было удобно. Ему, прежде всего. Он ставил свои желания превыше всего, не смотря на то, что об этом никто - совсем никто - не знал.
Так, мальчик. Ал, сосредоточься. Мальчик был знакомый - про него что-то говорил дядя Рон на перроне. Вроде бы не дружить. Да. Точно. Он всячески наказывал держаться от Малфоя подальше. Папа ничего не сказал. Но и не опроверг. Ладно, разберемся потом.
Фамилия Малфой ему не говорила ничего. И это было странно. Он думал, что неплохо знает магический мир.

Еще одна Поттерская фамильная черта заключалась в тотальном везении - или невезении, как посмотреть. В Большом зале он отстал от группы первогодок и до подземелий добрел только к отбою. Битва за пароль была достаточно зрелищна, жаль свидетелей не наблюдалось. Когда он, чуть раздраженный но достаточно воодушевленный победой поднялся в комнату, спали все, кроме уже вышеупомянутого мальчика. Альбус, решив, что знакомство можно затевать и в неурочное время, подошел к его кровати: разведать обстановку, так сказать. Правила игры нужно узнавать как можно скорее.
- Добрый вечер, - вежливо начал он. - Я - Альбус, Альбус Северус Поттер, - он протянул руку, ожидая ответа.

[ava]http://i004.radikal.ru/1512/e5/261c5697961a.jpg[/ava]
[nic] Albus Severus Potter [/nic]
[sgn] Он был хитрый, но довольно безалаберный,
написали в эпитафии, когда после удачной революции он подскользнулся на банановой кожуре. [/sgn]

Mirror, mirror,
On the wall,
Who's the fairest
Of them all?

Блейз Забини возлежал на диване в малой гостиной Малфой Мэнора и самозабвенно поглощал шоколадные конфеты, вытягивая их из стоящей рядом открытой коробки пошлого розового цвета, умудряясь при этом совершенно не запачкаться.
- Драная кошка растеряла последние мозги?
- Мне какая печаль? Но, кажется, она просто в отчаянии.
Блейз пошарил рукой в коробке и, убедившись, что она пуста обиженно вздохнул и точным броском отправил ее в собеседника. Шоколадные крошки посыпались на ковер вместе с пеплом – Драко Малфой испепелил ее еще на подлете.
- Кончай ломать комедию, Забини. Какой из тебя профессор?
- У меня было «Превосходно» на Тритонах по Зельям! И я не профессор. Я декан!
В комнате воцарилось гробовое молчание.
- Пойми, - капризным тоном продолжил Блейз, очевидно, заскучав без возможности продолжить перепалку или дальше поглощать конфеты, - мое положение не слишком устойчиво. Как и твое, кстати, мой дорогой друг. Хогвартс – мой лучший шанс это исправить.
- Зачем? Нет, серьезно, Блейз. У тебя два замка в Шотландии, какие-то дела с французским Министром Магии, родовое поместье и полный сейф в Гринготсе. Твоя покойная матушка очень удачно овдовела все пять раз.
- Вообще-то шесть, - огрызнулся Забини. – Призови эльфа, пусть принесет еще конфет.

- Ты не понимаешь, - заплетающимся языком продолжал он гнуть свою линию. – У меня завтра первый курс. Это же кошмар!
- Я не понимаю, почему вместо того, чтобы готовиться к своему кошмару, ты закатываешь истерику и напиваешься в моем доме.
- Я завалил Древние Руны! На пятом курсе!
Почти пустая бутылка огневиски опасно покачнулась в его ослабевшей руке.
- У тебя было «Удовлетворительно». Ты хочешь услышать «я же говорил»?
- Я вообще не хочу тебя слушать. Ты всегда был ску-учным, Драко. Приглуши свет. Это же просто невыносимо. Мои глаза не выдержат такой жестокой пытки.
- Отправляйся в Хогвартс. Говорят, ты перестроил подземелья и у Минервы теперь дергается глаз.
Забини пьяно ухмыльнулся, явно довольный справедливым перерывом в пошедшей уже по третьему кругу истерике.
- Заменил мебель… Ты представляешь, там даже зеркала нормального не было! Добавил в обстановку класса немного викторианской эпохи, чтобы не было так тухло. - Блейз загибал пальцы. – А! Переделал склад с ингредиентами в гардеробную – как раз примыкал к моим комнатам. А что? Пусть в кабинете хранятся. Мне вещи негде развесить!

- С радостью…
Ну да. Конечно.
- …представляю вам нового преподавателя Зельеварения и декана Слизерина. Мистер Блейз Забини.
Слизеринский стол аплодирует, остальные тоже, но скорее по инерции.

У антипохмельного зелья есть один недостаток. В данном случае - его отсутствие за десять минут до первого занятия.
Блейз тяжело вздыхает, выражая в этом вздохе всю скорбь мира, и открывает дверь в кабинет.
Теперь я понимаю, почему у Снейпа здесь всегда было так темно. Голова меньше болит.
Множество пар глаз устремлены на нового преподавателя, который силится вспомнить, какие здесь вообще сидят факультеты.
Не утруждаясь драматичным обходом класса, он падает в учительское кресло. Точнее, это сложно назвать креслом. Сбоку от кафедры стоит обитый зеленым бархатом небольшой полудиванчик. Забини изящным жестом взмахивает кистью и прикрывает глаза, принимая томно-усталую позу.
Мерлин, головная боль сведет меня с ума.
- Как вы знаете, безоар следует искать в желудке козы, - тоном, каким могли бы похвастаться только герои лучших шекспировских трагедий сообщает Забини аудитории.
Не с того начал.
Дальше минут на двадцать следует пространная речь о разлитие известности по бутылкам и закупоривании смерти.
Забини по сути своей был плохим эмпатом, да и по факту вряд ли мог сравнить, но первокурсники выходили с первого занятия по Зельям еще в большем ужасе, чем когда его вел Северус Снейп. 

- Опять? Забини, третий год подряд!
- Отстань, Драко. Я уже говорил, что ты ску-учный. К тому же, у меня стресс.
- У тебя неврастения. Поезд прибудет через два часа!
- И нечего так кричать. Подумаешь, твой сын пошел в Хогвартс.
- У тебя совесть есть?
- Не пытайся шутить, Драко, даже Гойл в курсе, что чувство юмора у тебя как у тумбочки.
- Вообще-то он еще и твой крестник, - раздраженно бросает собеседник.
Драко роется в столе и протягивает ему пару пузырьков.
- Успокоительное и…антипохмельное, - заключает Блейз, окинув их беглым взглядом. – Предусмотрительно.
- Забини. Третий. Год. Подряд.

Блейз не любил писать. Очерки, дневники, научные работы, даже письма. Все, что превышало пару искрометных строчек.
Хотя еще пара лет и Минерва точно его доконает отсутствием публикаций, за которые, определенно, нельзя считать те самые строчки в качестве комментариев к студенческим работам.

Падение кубка не произвело должного эффекта, а падать в обморок ему по статусу было не положено. А хотелось, кстати, ужасно.
Новый преподаватель Защиты по левую руку от него явно был недоволен худо-будно вставленным в общую интермедию фортелем, чем совершенно не нравился Забини. Впрочем, он был Уизли, гриффиндорцем и носил, судя по всему,  неглаженную мантию.
Кого только в преподаватели берут?
Если бы у Забини был внутренний голос, отличавшийся хоть толикой разума, он выразительно поднял бы бровь на этот полный обреченности вопрос. Но Блейз подобными комплексами не страдал и никаких голосов в голове отродясь не слышал.
- Зрелость предполагает способность сдерживаться.
- Так это зрелость заставила вас сбежать из драконьего логова за преподавательский стол?
Вообще-то вопрос о смене профессии был довольно безобидным по своей сути, а усмешка в нем предполагалась только как ответ на неподобающее замечание. Как уже говорилось, Блейз Забини был совершенно никудышным эмпатом.

[ava]http://s020.radikal.ru/i706/1512/55/dbd6f4768aa7.jpg[/ava]
[nic] Blaise Zabini [/nic]
[sgn] Борьба с алкоголизмом в быту и на работе
Кончается большим употреблением вина. [/sgn]

Ты из тех, кто всегда идет к своей цели
Те, кто рядом с тобой всего лишь ступени.

Пауза затянулась… Ах так! Поттер спокойно смотрел на парня, сейчас, всего в пару секунд разрушающего все, что можно было построить на их взаимодействии. Ал не терпел оскорбления своего достоинства. 
Он уже раздумывал над тем, чего он хочет от школьных лет, но когда он столкнулся со столь вопиющим игнорированием своей персоны – как могло это белобрысое недоразумение тут же вернуться к письму! Равнодушие – это не та стратегия, к которой привык Альбус в отношениях с окружающими. Он мог так поступать. С ним – никогда.
Он смерил Скорпиуса пренебрежительным взглядом, которого тот даже не увидел. Впрочем, пускай, ему не обязательно знать, что он только что сделал.
Альбус не читал себя высокомерным. Он не хотел власти, не жаждал ее, он даже не думал о том, чтобы ставить себя лидером в этой комнате, школе или на курсе. Он видел, чем занимается Джеймс и его всегда забавляло его неуемная жажда деятельности и приключений – зачем, спрашивается? Он набрал к себе в компанию недалеких, пусть и, быть может, неглупых одногрупников, которые были счастливы и тем, что привязывали консервные банки к хвосту миссис Норрис. Альбуса такое расположение вещей не устраивало. Он не был в восторге от бессмысленной деятельности и никогда ее не одобрял. Тем более, Джеймсу все еще не всегда хватало опыта не попадаться.
Сейчас, этим самым промедлением, Скорпиус Малфой определил дальнейший ход его пребывания в школе. Он не потерпит неуважения.
Ни от кого.
Альбус разобрал вещи, и решил, что завтра он проснется первым.

Альбус ненавидел утро. Как феномен. Он просто мечтал выбросить это время суток из своего календаря и искренне не понимал, почему все всегда начинают работать, учиться и заниматься прочими общественно-бесполезными делами именно с пением петухов или несколькими часами  позже. Он уже было уткнулся вновь в теплую подушку, решив, что ничего на этом свете не стоит его сна, как перед глазами встал Скорпиус Малфой, раздумывающий над тем, стоит ли ему пожимать руку. Альбус молнией метнулся в душ и через пятнадцать минут он был уже у шкафа, тщательно выбирая, что именно надеть. Эту привычку он также позаимствовал от Джеймса. Вернее, он пошел от противного, потому как его невыразимо раздражал факт растрепанной шевелюры на голове у брата.
Аккуратный вид. Собранная сумка. Когда его соседи проснулись он уже сидел с независимым видом за столом, что-то записывая на пергаменте.  Едва услышав шебуршание, он будто бы отвлекся от нестерпимо важного занятия и обратил свое внимание на одногрупников. Всех, кроме Малфоя, безусловно. Другое дело, что тот об этом, вероятнее всего, не знал. Он направился в душ, а Поттер приподнял бровь в приветственном – ну, в его глазах этот жест выглядел как приветственный – жесте.
- Альбус Северус Поттер. Я вчера был немного занят и подошел уже после отбоя. А вы?... 
Парни переглянулись.
- Гойл, - пробасил крупный мальчик, чья кровать была аккурат у душа. – Ганс Гойл.
Альбус склонил голову чуть на бок и перевел взгляд на тонкокостного, хрупкого мальчика со светлыми волосами и огромными глазами.
- Льюис Флинт, - Ал кивнул и посмотрел прямо в глаза третьему, угрюмому мальчику, который совершенно случайно не успел отвести взгляд. Ему стало немного не по себе. Мальчик  был худ, мрачен и зол. Нет, даже не зол, а печален, или грустен… Одним словом, было в нем что-то такое, отчего будто бы хотелось протянуть ему пирожок, но руку отдернуть побыстрее – чтобы не откусил. Будто пес: дворовый и голодный.
- Кристиан Нотт, - Поттеру показалось, что он услышал еле слышный шелест. И то, только потому, что не ответить не давал зрительный контакт.
- Приятно, - чуть заметно улыбнулся Поттер.  Он не выбрал четкую линию поведения и пока остановился на нейтрально-доброжелательной. Но предлагать вместе пойти в Большой Зал было бы лишним. Или нет? Черт.
Он ненавидел недостаток информации. Что-то ему подсказывало, что Малфой этим не страдает – недостатком информации, в смысле.
Если сейчас предложить пойти вместе они откажутся – они ведь еще не собраны. И они вообще могу отказаться, кто их знает.  Надо завязать разговор, наверное… но как. Сейчас Ал крайне жалел, что не проводил часы в бесцельных беседах с родней. Хотя, может это и есть выигрышный билет – никаких лишних движений.
Нужно было задать вопрос. Наверное… Черт! Ему это уже успело надоесть.
Соседи настороженно молчали. Срочно необходимо обстановку разрядить. Разве что…
-  Не стоит, - встретив недоуменные взгляды, он пояснил. – Я сам решил учиться на Слизерине - этот факультет даст мне то, чего я никогда не найду на других. Поэтому не стоит смотреть на меня, как на мантикору: я не из того семейства. К тому же, мне на роду предначертано носить слизеринскую форму: она невероятно подходит к моим глазам, - он улыбнулся, едва сдерживая смех, намекая на то, что это была шутка. Но шутка опасная.
- А какие у тебя глаза? – неожиданно раздалось с крайней кровати.
Флинт засмеялся. Поттер мысленно выдохнул.
- Зеленые, Ганс. В цвет факультета.
На завтрак комната ушла вместе. Почти. Ал мстительно усмехнулся.  Это была первая маленькая победа в еще не объявленной войне.

[ava]http://i004.radikal.ru/1512/e5/261c5697961a.jpg[/ava]
[nic] Albus Severus Potter [/nic]
[sgn] Он был хитрый, но довольно безалаберный,
написали в эпитафии, когда после удачной революции он подскользнулся на банановой кожуре. [/sgn]

Новый преподаватель защиты оказался неприлично груб. Мысленно отнеся его к неотесанному сброду (впрочем, чему удивляться? это же Уизли)   В его кругах никто себе такого бы не позволил.
Забини выразительно поднял бровь в ответ на реплику. Нет, его нисколько не оскорбила сама суть претензий. Он негромко вздохнул, подведя печальный итог, что приличного общества ему опять придется ждать целый год. Он любил интересные, красивые, яркие вещи, здесь, как ему показалось, ловить было нечего. Хотя драконы, конечно, вызывали праздное любопытство, но не настолько, чтобы терпеть непочтительность.
- Мне искренне жаль, что вы, судя по всему, относитесь к тому типу людей, которым поведение им свойственное может принести такие горести.
Легко пожав плечами, показывая тем самым, что разговор окончен, Забини приступил к ужину. Пикироваться он не собирался, демонстрировать темперамент в стиле «ты еще пожалеешь» - тоже. Строить оскорбленную невинность не было вдохновения. Как-нибудь в другой раз, обязательно.

Очередной год, очередные студенты, очередная вводная лекция, на которой Забини исправно нес бред, переиначивая короткую, но броскую речь Снейпа, которую он услышал на своем первом курсе. Студенты у котлов, Блейз на диване – вне досягаемости взрывов. Хафлпафф и Гриффиндор это всегда опасно, даже если это уже не первые курсы. 
Если бы Драко мог позволить себе быть более открытым сердцем… Блейз мысленно фыркнул. Сначала – по поводу самого содержания этого предположения, потом – в честь его высокопарного стиля. Так вот. В таком случае он непременно закидал бы Забини совами с вопросами о том, что там со Скорпом.
Что там со Скорпом, Блейз не знал. В конце концов, крестник не маленький (да, отличное оправдание, Забини) и в Слизерине. Вон, Снейп за Драко в свое время тоже следил. Доследился.
Однако проведать младшего Малфоя после первого в его жизни учебного дня все-таки пришлось.

Забини ненавидел Минерву за многое, но в частности за то, что она считала, будто он должен выполнять свои обязанности в любое время суток.
Из камина в гостиной послышался голос госпожи директора, которая настойчиво звала Блейза.
Три часа ночи. Нет, я, конечно, понимаю, что кошки ночные животные…
Недовольный он пригладил волосы, натянул брюки, и, мстительно проигнорировав остальные предметы туалета, толкнул дверь в гостиную. Минерва недовольно поджала губы, окинув его беглым взглядом.
- Мистер Забини, я могу войти?
Нет, катитесь вы к Мерлину.
- Да, разумеется.
Макгонагал вышла из камина и без лишних слов протянула ему свиток черного пергамента.
- Я вам не сова.
- Мистер Забини! – ее возмущению, казалось, не было предела. – Вы декан. Так ведите себя…- опять беглый взгляд и поджатые губы, - …соответственно.
Блейз закатил глаза, но директор уже повернулась к камину.
- Кристиан Нотт, первый курс, - почти гневно бросила она, скрываясь в зеленом пламени.
Забини призвал домовика, заказал черный кофе с четырьмя кусочками сахара и отправился одеваться по-человечески, рассудив, что торопится все равно уже некуда.

- Как первая рабочая неделя? Не правда ли приятно возвратиться в Хогвартс после всех этих лет? – ядовито поинтересовался Малфой.
- У меня жуткий стресс, - проникновенно поведал Блейз.
Они сидели в каком-то кафе на набережной Сены. В принципе, беседой с французским министром Забини был доволен, потому и настроен был весьма благодушно.
- Да неужели…
Блейз щелкнул пальцами, подзывая официанта и кивая на опустевший бокал вина.
- Они испортили две мои мантии. Макгонагалл выглядела подозрительно довольной, когда я рассказывал об этом Вектор за ужином. Поговаривают, она предлагала ввести единую форму для профессоров. Чтобы я ходил в каких-то обносках!
- Какой кошмар.
- Мне надо вставать в несусветную рань. И, кстати, патрулировать по ночам коридоры. Но я же не идиот, чтобы этим заниматься, - пренебрежительно бросил Блейз. – Кстати, можно начислять Слизерину баллы хоть за правильно завязанный галстук. Впрочем, никогда не понимал, какой интерес в школьном кубке.
- Как будто тебя вообще интересует что-то кроме твоей драгоценной персоны.
- Мы в Париже, mon cher, чем ты как всегда недоволен? Кстати, кошатница вчера заставила меня отнести студентке Черный Свиток.
Драко ощутимо дернулся. Его лицо на мгновение застыло.
- Прекрати, - поморщился Блейз. – Сейчас в обморок хлопнешься. Я ей тоже так и сразу и сказал. Что она с эльфом передать не могла? Я-то здесь причем? Раскричалась об обязанностях минут на тридцать. Благо в вазочке шоколад был, а то я схлопотал бы нервное расстройство.
- Сволочь ты, Забини.

Когда Блейз входил в комнату первого курса ни слово, ни жест, ни складка на мантии уже не могли поведать, что его подняли среди ночи.
- Да будет свет... Lumos!
Студенты в кроватях зашевелились, отрывая головы от подушек.
- Мистер Нотт? Это пришло вам, - Забини протянул мальчику свиток. Тот потянулся было взять, но рука его на полпути дрогнула.
Забини вздохнул и бросил его на кровать Кристиана.
- Завтра будет в газетах. Хороши только показательные истерики, дорогие мои, все остальное портит имидж, - Блейз подмигнул Нотту, сидевшему на постели в прострации. – Примите соболезнования от меня и от имени моей семьи.
Нотт подобрал свиток, натянул мантию, взял какую-то книгу с тумбочки и вышел из комнаты, явно намереваясь покинуть слизеринскую обитель.
Блейз не удостоил это своим вниманием. Пусть идет, куда хочет.
- Доброй ночи, - он окинул последним взглядом оставшихся в спальне, словно оценивая, - Скорпиус.
Кивок в сторону крестника - что-то вроде  «проследи, я вам не опекун».
Ничего не поясняя, Забини стремительно покинул спальню, не потрудившись даже погасить за собой свет.

Блейз поднимался на завтрак. Ночное происшествие не должно было повлечь за собой неприятности. На его памяти такого еще ни разу не случалось. В общем, как говорится, ничто не предвещало.
- Мистер Забини, могу я сказать вам пару слов?
Глаза директора светились таким нездоровым энтузиазмом, что он едва подавил внезапное желание просто затеряться в толпе. 
- Днем и ночью в вашем распоряжении, - преувеличенно любезно отозвался Блейз.
- Говорят, вы отличный фехтовальщик.
Мерлин, пожалуйста, пусть мне надо будет просто кого-нибудь убить.
- Совершенно верно. Пока никто не жаловался, - и после выразительной паузы добавил. - Это было бы затруднительно.
Минерва благоразумно проигнорировала этот выпад.
- Мистер Уизли…
Убить?..
- …внес отличное предложение по улучшению физической подготовки наших студентов. Замечательная инициатива, но, боюсь, заинтересует немногих. Дети подчас слишком ленивы. Поэтому я приняла решение добавить в программу курс фехтования.
Приняла решение. Прелестно.
- И..кого я должен учить?
Хорошо, допустим, большинство слизеринцев недурно владеет боевыми искусствами. Во многих семьях до сих пор хранят традиционное воспитание. Тем, кто не владеет это было бы полезно. Впрочем, Забини было абсолютно фиолетово, кому там что полезно. Он вообще любил фиолетовый и прекрасно понимал, что проще остановить гиппогрифа, чем переубедить загоревшуюся очередной идеей Минерву.
- Всех, кто пожелает.
- Включая, - пауза, длинная пауза, - магглорожденных?..
- Мистер Забини!

[ava]http://s020.radikal.ru/i706/1512/55/dbd6f4768aa7.jpg[/ava]
[nic] Blaise Zabini [/nic]
[sgn] Борьба с алкоголизмом в быту и на работе
Кончается большим употреблением вина. [/sgn]

[ava]http://i004.radikal.ru/1512/e5/261c5697961a.jpg[/ava]
[nic] Albus Severus Potter [/nic]
[sgn] Он был хитрый, но довольно безалаберный,
написали в эпитафии, когда после удачной революции он подскользнулся на банановой кожуре. [/sgn]

Ал чувствовал себя чужим. Таким неприкрыто чужим, как иногда он чувствовал себя дома - в окружении родственников и друзей, но совершенно не понимая о чем они говорят и что ими движет. Это была как плохая пьеса из третьесортного театра, в который его однажды завел Жорж. По правде говоря, с дядей Жоржем, по необъяснимым для него обстоятельствам, он имел наибольшее количество контактов - тот умел молчать когда нужно и говорить, чтобы его было не обязательно слушать. Он был очень странный, и Ал его не понимал, но так, что ему это нравилось. Дядю Рона и его аврорскую браваду он тоже не понимал, но это было скорее неприятно.
Сейчас Альбус чувствовал себя как никогда лишним. И он совершенно не знал, как себя вести. Вероятно, ближайшие семь лет ему обеспечено задаваться этим вопросом изо дня в день, из года в год и так и не найти на него ответ.
Страшное слово “соболезнования” было ему знакомо. Их приносили, когда кто-то умирал. Это понятие не было Алу до конца понятно. Как это? Умирал… при нем этого никто не делал, но он, как мальчик немаленький прекрасно понимал, что умереть - это уйти, исчезнуть, испариться, сделать так, что тебя больше никогда не увидят. Но тут возникал вопрос с призраками и дядей Фредом. Они вроде бы как умерли, но все еще здесь. С ними разговаривают, они разговаривают, их даже видно невооруженным глазом. Все это казалось даже не странным, а страннющим.
Эти самые соболезнования ему никогда не приносили, и поэтому как они выглядят он не знал, но предполагал, что это отдаленно напоминает  прощение. Его тоже приносят, но потрогать никак нельзя.

- Папа, а почему дядя Фред никогда не приходит к нам в гости?
- Сынок, его больше нет.
- Как это нет? Я знаю, что есть.
- Не совсем. Он больше не сможет прийти. Никуда не сможет прийти.
- Ты странный папа. У него нет ног?
- И это тоже, - хмыкнул отец, глядя на пятилетнего Ала. Или ему было еще меньше? - Только не спрашивай об этом Джорджа.
Конечно же он спросил.
- Дядя Жорж, где дядя Фред?
- Там, где нас нет.
Больше не спрашивал. Ему не понравилось то выражение лица, что последовало за этим ответом. Дядя был странным, но не злым. И довольно умным. Он показывал ему много прикольных штук и недавно женился на забавной темненькой женщине. Сейчас перед ним был совершенно другой человек, и он бы заплакал, если бы не знал, что плакать - для слабаков и трусов. Кто-то когда-то так сказал.

Сейчас дядя Жорж уже развелся. (Как только Ал подрос достаточно, он превратился из “Жоржа” в “Джо”, но дядей так и остался. К его большому неудовольствию.) Это была большая семейная трагедия, как пафосно заявлял дядя Перси, а Джордж только отмахивался. Ему хватало его магазинчика, наверное. Ал не спрашивал.
- Почему ты грустный?
- Тебе кажется, мелкий проказник, - хмыкнул дядя.
- Нет. По обоим пунктам.
- Мне просто скучно. Время истории?
- Зелий, - категорично заявлял Ал. У него всегда было время зелий.

Почему слово “соболезнования” ассоциируется у него с дядей Джо, он не знал. Соболезнования приносили папе - и зачастую с работы. Но ассоциации штука такая… неизученная.

У Ала не было систематического воспитания, как и у любого другого ребенка из большой семьи, где оба родителя пропадают на работе, а бесконечные родственники тянут в разные стороны. Ал не стал выбирать между лебедем, раком и щукой, и предпочел положиться на дядя Джо и, немножко, на литературу. Поэтому он не имел ни малейшего представления ни о политике, ни о прессе. И только наутро, в большом зале увидев страшную надпись “покончил с собой”, он понял откуда растут ноги у черного свитка и почему все ребята легли спать не проронив ни слова. Другое дело, он не понял, почему они об этом знали, а он - нет. Это выделяло его еще больше, отделяло и вызывало злость. Он не знал, как подойти к человеку и сказать… что? Что сожалеет о смерти его отца? Он не сожалел - он его совершенно не знал. С другой стороны, это было бы уместно…. Как это - потерять родителей? Каша в его голове, что начала готовиться с самого момента распределения, превратилась уже в пюре, а путей выхода он все еще не видел. Что делать?

- Роуз!
- О, Ал - звезда семьи. И как тебе в подземельях?
- Нормально, - отмахнулся мальчик. - Мне нужно… мне нужно побольше узнать про…
- Про что?
- Про ситуацию… слизеринцы, они…
- Нужно было слушать маму и читать побольше, - наставническим тоном произнесла Роуз - вся в мать.
- Это я понял. Скажи - что и где мне почитать.
Роуз покачала головой и отвела его в библиотеку.

К вечеру в голове каши только прибавилось. Он читал строчки в газетах и не мог поверить, что перед его глазами реальные истории. “Несправедливо”, - приблизительно так идеалистично звучали его мысли. “Не верю!”, - говорило сознание, но что-то нашептывало, что он ввязался во что-то не только серьезное, но и… сложное? Трудное? Запутанное? Война ему казалась далекой и не настоящей - как и всем, кто слышал о ней только из мимолетно услышанных разговоров - он не интересовался прошлым. До этого момента.
Теперь… теперь ему нужно было подумать. И подумать долго.
Пожиратели Смерти.
Раньше эти два слова значили… ничего не значили. А сейчас он с детьми этих самых… пожирателей живет в одной комнате. По собственному выбору. Нужно было раньше Историю Магии почитать, права была крестная.
Хотя, изменилось ли что-нибудь, если бы он узнал чуть ранее? Сомнительно.
И что по этому поводу нужно думать? Вернее, что он по этому поводу думает?
Ответ подзадерживался довольно сильно. А решение требовалось сейчас. Сию секунду.
Что бы я хотел услышать в такие моменты. Ничего? Нужна ли мне бы была поддержка? Черт, какого черта я решил выбиваться в лидерские ряды к людям, о которых я не знаю НИ-ЧЕ-ГО?
Ладно, это решим потом. Сейчас главное…
У Малфоя есть авторитет. И знания. И поколения бок о бок с этими людьми.
У меня… фамилия и харизма. И возможность нарушать правила. Глобально. На этом и будем играть.

Он зашел в гостиную Слизерина ближе к отбою. На диване, к его счастью, устроился с книгой Кристиан Нотт. Ал выдохнул и подошел к нему.
- Можно? - удивленный взгляд и настороженный кивок. Он присел рядом, не заходя в личное пространство мальчика. - Слушай, я, конечно, не много понимаю, но мне действительно жаль - я про твоего отца. Я думаю, это не справедливо...
Ал внезапно почувствовал себя неуютно и поднял голову.
Через всю гостиную на них пристально смотрел Скорпиус Малфой.

- Что мы говорим Богу Смерти?
- Не сегодня.

Ежедневный Пророк Забини отложил в сторону, прочитав о текущем курсе галлеона и едва мазнув взглядом по заметке, что имела завидную популярность среди первокурсников Слизерина. Чего с преподавательского стола, Блейзу, конечно, видно не было.
О, Теодор, Теодор. Ты пытался быть героем, когда это было не нужно, и проявил себя как трус, когда это тоже было не нужно. Слишком предсказуемо, Тео.

- Забини, научи Скорпиуса фехтовать.
- И только?
- А ты умеешь что-то еще? – ядовито поинтересовался Драко, по такому случаю даже отводя взгляд от огня в камине и поворачиваясь к Блейзу.
- Конечно, нет. Это ты у нас опытный боец, - он усмехнулся, прикончив остатки огневиски в бокале. – Никогда не любил это пойло. Ведь это ты, Драко, прошел всю Последнюю Битву.
- А ты сбежал с остальными трусами, как только представилась такая возможность.
- Потому что я не идиот, - Блейз прикрыл глаза, игнорируя выпад. – Я – Забини. Мы не складываем головы за идею.
- Очевидно, за семью тоже.

Его отец умер, когда Элоиза Забини была на пятом месяце. Как говорили позже «при невыясненных обстоятельствах».
На раннее детство Блейза пришелся третий муж матери. Он был неприлично стар и неприлично богат, а также, к большому сожалению, Элоизы достаточно умен. Забини однажды слышал, как он говорит его матери, что забота о пасынке не входит в их обоюдовыгодное соглашение. Впрочем, обоюдовыгодным оно  быть перестало, когда на шестой год жизни Блейза он скончался «от несчастного случая», как, впрочем, и последующие трое.
Мать донесла до Забини три вещи: первая, что все покупается и продается, пусть и не всегда за деньги, вторая и третья говорили о том, что в обязанности Блейза входит выглядеть достойным наследником и изредка носить черное.
Он вообще не так часто видел Элоизу, зато с самого детства – такого, что он и не мог вспомнить, когда это началось – за ним носился табун педагогов разных мастей. Мастер фехтования был самым странным из них. Он был итальянцем от кончиков пальцев до кончиков волос, а также до мозга костей и говорил с жутким акцентом. Так, что Блейз не сразу научился его понимать. Зато он понимал оружие.

На занятие Забини предсказуемо безбожно опоздал. Увлекся забавной брошюркой под названием «Новейшая история магии. Краткий пересказ.». Это веселило, особенно под бокал хорошего французского вина. Наконец, наткнувшись раз десять на фамилию «Уизли» и подняв взгляд на часы, он вздохнул, отправил брошюрку в камин и с сожалением о грядущем вечере отправился в Дуэльный Зал.
Когда он вошел, Уизли читал теорию.
Он что все это время только этим и занимался? Мерлин, как тут еще ни одна мышь не повесилась со скуки.
Нападение было внезапным. Во-первых, Забини не ожидал, что несмотря на какое-то там бла-бла-бла, Уизли действительно в состоянии удержать оружие в руке, потому что это же Уизли в конце концов! Мир перевернулся, а он и не заметил.
Блейз ушел от клинка, отступив при этом на пару шагов дальше, чем следовало. Удивляться, когда на тебя нападают. Неслыханно.
При нем был меч-трость. Не самая практичная вещь, зато достаточно зрелищно для собравшихся здесь идиотов. Такое скрытое оружие пользовалось большой популярностью во времена Викторианской Англии.
Он отразил второй удар и порадовался, что догадался оставить мантию в подземельях. Ужасно мешает ведению боя. Кстати об этом.
- Как можно заметить…
Мечи скрестились.
- …мистер Уизли, как и я держит меч не в своей ведущей руке.
Надо же. И кто только тебя учил всему этому?
- Она остается свободной для вашего главного оружия – палочки.
Та скользнула в его руку, едва он это сказал. Легкие невербальные чары помех. Чтобы не прикончил, пока буду договаривать. Кстати, не так просто говорить размеренным тоном, когда тебе приходится следить за выпадами противника и постоянно напрягать разные группы мышц.
- Также, будет замечательно, если вы не будете путаться в полах мантии и как-либо иначе мешать самому себе вести бой.
Он взмахнул палочкой, и лента стянула его распушенные волосы в хвост.
- На самом деле, в фехтовании есть только одно правило. Это должно быть красиво.
Увернувшись от очередного довольно меткого выпада, Забини подмигнул аудитории.
- Finita la comedia, мистер” Уизли?

(с) Игра Престолов

[ava]http://s020.radikal.ru/i706/1512/55/dbd6f4768aa7.jpg[/ava]
[nic] Blaise Zabini [/nic]
[sgn] Борьба с алкоголизмом в быту и на работе
Кончается большим употреблением вина. [/sgn]

[ava]http://i004.radikal.ru/1512/e5/261c5697961a.jpg[/ava]
[nic] Albus Severus Potter [/nic]
[sgn] Он был хитрый, но довольно безалаберный,
написали в эпитафии, когда после удачной революции он подскользнулся на банановой кожуре. [/sgn]
Через всю гостиную на него смотрел Скорпиус Малфой. Подумаешь.... но его глаза, они будто поменяли цвет и сузились. Ему стало немного жутко от этого взгляда. Он видел такое раньше, только где?

- Ты не можешь этого изменить, Джордж!
- Не говори мне, что это бесполезно! Ты! Ты просто не понимаешь!

Это были не справедливые слова. Ал вскочил с дивана.
- Не имеет значения, кем он был в данном случае. Главное - он его отец, - он знал, что был прав - потому что существуют необратимые процессы - такие как смерть, к примеру - и ты ничего не можешь сделать - только смириться. Потому что в противном случае это повлечет за собой еще более непоправимые последствия.

- Ты не можешь его оживить! Джордж, ты ведь рос не среди магглов. Ты знаешь о последствиях. Ты должен понимать…
- Я ничего никому не должен! Это ты должен сказать мне, где воскрешающий камень.
После этого разговора он не видел дядю Жожа - тогда ему недоступна была и буква “р” - еще несколько лет.

В комнате повисла тишина. Он прекрасно понимал, что происходит нечто важное. Важное до такой степени, что он попросту не мог не обратить внимание на то, с какой настороженностью косились окружающие на двух первокурсников. Он понимал, что нарушает правила. Главное правило Слизерина. Но быть слизеринцем - это уметь вовремя ввернуть новые правила и заставить всех по ним играть. Ал был достаточно свободным, чтобы осмелиться это сделать.

Ал не интересовался политикой. Никогда. Но у него была крестная, которая вещала с трибун, а иногда эти пламенные речи перемещались и в гостиную.
- Гарри! Нужно творить новую историю. Ваши рейды мщения не приведут ни к чему хорошему.
- Они сами выбирают этот путь, Гермиона. Я не могу просто стоять и смотреть.
- Тогда стань тем, кто изменит систему настолько, чтобы им было незачем. Ты сможешь.
- Это потребует времени.
- Теперь оно у нас есть. И у нас есть дети.
- Я не намерен втягивать в это своих сыновей. Они не услышат от меня ни слова о долге и войне. Никогда. 

- Я думаю, нужно создавать новые союзы. Нужно быть очень ограниченным, чтобы не понимать, что…
Его тело превратилось в пылающий шар, он не понимал, что происходит, и все, на что хватило его рефлексов - это закрыть рукой глаза и выкрикнуть сглаз, которому, когда-то, довольно ухмыляясь научил его незабвенный дядя Джо.

- Понимаешь, Ал, если противника безостановочно рвет, он будет неспособен метать в тебя заклинания дальше.
- Но…
- Поверь, в школе лишним не будет.
Уизли всегда были сильны на сглазы - особенно на нестандартные. 

Он пришел в себя только в больничном крыле. Все тело ныло и пощипывало. Он помнил только смутные крики на краю сознания, возгласы и ругань. Потом его перемещали - видимо по воздуху. Он все еще был в сознании, боль не давала ему отключиться, но он был настолько дезориентирован, что не понимал, где он, кто он и что произошло. Это случилось настолько внезапно, и все, что он запомнил - был ярко белый луч, который к нему летел, и холодное - свое - запястье, которым он прикрыл глаза. Он даже не помнил - кричал он или нет. Он помнил, что проклял Малфоя, и, по логике, он должен был быть где-то рядом. Заклятия дяди Джо никогда не снимались просто так - даже в школьные годы.
Скорпиус мстительно улыбнулся и чуть слышно застонал - его мышцы пришли в движение, и тянущей болью откликнулись по телу. Он бы хотел посмотреть, как величественный Скорпиус Малфой сгибается пополам в попытках остановить поток желчи и недопереваренной пищи, что извергается из его рта.
Он будет его ненавидеть. Объективно говоря, он уже его ненавидел. Только вот Альбус никак не мог понять - за что. За фамилию? За то, что при виде его никто на факультете не вздергивает нос и не отворачивается? За то, что он пытается найти общий язык с однокурсниками? Скорпиус не мог читать мысли и знать, какие планы вынашивает Ал.
Значит… Опять ничего не понятно.
Он читал про Малфоей - много читал. Чистокровные - это красной нитью шло сквозь все статьи и звучало как оскорбление. Почему? Как он понял, чистокровными называли древние магические семейства. Это же должно быть почетно… Или сейчас они были не в моде? Участвовали в войнах - обоих - на стороне Волдеморта. Это вроде как минус. Но были оправданы - папа посодействовал. Может за это? Ненавидит быть должным? Дальше упоминаний немного. На политической арене их не было видно - Ал не нашел упоминаний. Еще он знал, что их отцы в школе друг друга недолюбливали. Или это потомственная ненависть - в поезде Скорпиус напустил проклятье на Джейми. Впрочем, он вполне мог и заслужить - он та еще, кхм… А мог и не заслужить. Вообще, как причина лучше всего подходит…
Ал понял, что думает о Малфое непозволительно долго, и только после этого осознал, что мальчишка пытался его убить. Или покалечить. Вот черт.
И что мне по этому поводу прикажите думать? Как, спрашивается, себя вести с человеком, который тебя чуть не отправил на тот свет? Имеется ввиду, слизеринцу… Мне точно нужна брошюра - “1000 и 1 ответ для начинающего слизеринца, или как выжить в подземельях”. Маловероятно, что ее кто-то написал. Ладно. Буду рвать шаблоны.
Он повернул голову. На соседней койке и правда лежал Скорпиус Малфой приятного бледно-зеленого цвета.   
- И тебе доброе утро. Не голоден? – ехидно спросил Ал. Он бы захохотал над абсурдностью ситуации, но это было слишком болезненное действие. Для начала будет такая маленькая месть. Дальше разберемся.
Почему-то ему казалось, что врать и играть в игры он будет  для других. А наедине этого можно избежать, потому как ненависть прикрыть сложно. И зачем?

Планы на будущее:
1. Закатывать глаза
2. Цокать языком
3. Демонстративно вздыхать (с)

- Профессор, Малфой и Поттер, они в больничном крыле, они…
Прелесть какая.
- Занятие окончено.
Все, кто хотел, занимательные новости уже услышали. Так что будет здесь излишним драматизм или нет не особенно играло роль. Спрятав меч, Забини отправился в Больничное крыло, чтобы узнать, что там они. К его неудовольствию Уизли потащился за ним.
- Приятно видеть, что вас так занимают дела Дома Слизерин, - ехидно бросил он, толкая тяжелую дверь.
Без сознания. Оба. Очевидно, пытались устроить дуэль. Впрочем, куда им в одиннадцать лет. Так, детские штучки. Все эти выводы пришлось делать со слов медсестры, которая поясняла, кто под какое проклятие попал. Сообщить ей, что именно произошло, никто естественно не потрудился.

- Дети, - раздраженно.
Хотя какие они дети? Особенно Скорпиус.
Так. Попробуем рассуждать логически. Поттер напал на Скорпиуса, потому что тот… Здесь могла быть масса причин. Забини предполагал, что Поттеры не должны отличаться особенной сдержанностью. С другой стороны, зачем Скорпу его провоцировать? Не похоже на правду. Надо вызвать Смита.
Снимать баллы со своего факультета было моветоном. Не положено так. Призрак Снейпа не оценит.
- Мадам Помфри, пожалуйста, передайте мистеру Малфою и мистеру Поттеру, что я хотел бы их видеть.
Драко меня убьет.

- Mon cher, прекращай истерику, - называть холодное шипение  истерикой было, наверное, слишком, но Малфои на то и Малфои. – Ничего с ним там не случится. Это Хогвартс в конце концов.
- У тебя нет детей.
Как категорично, ууу.
- Ты вообще не знаешь, что такое ответственность.
- Не стоит меня воспитывать. Мне тридцать лет. Тебе не кажется, что уже поздно?
- Тебе тридцать шесть!
Забини обиженно надулся.

Блейз уже собирался покинуть Больничное крыло и продумать поучительную речь в подземелье, как в окно настойчиво постучали. Увидев филина, он только что не застонал и с недовольной миной впустил его внутрь.

«Имею честь пригласить Вас в Малфой Мэнор, мистер Забини.»

«Опять орать будет», - тоскливо подумал Блейз. Но надо же, какая скорость. Драко, несомненно, узнавал такие новости от Люциуса. Откуда их узнавал Люциус, было известно одному Мерлину.

[ava]http://s020.radikal.ru/i706/1512/55/dbd6f4768aa7.jpg[/ava]
[nic] Blaise Zabini [/nic]
[sgn] Борьба с алкоголизмом в быту и на работе
Кончается большим употреблением вина. [/sgn]

[ava]http://i004.radikal.ru/1512/e5/261c5697961a.jpg[/ava]
[nic] Albus Severus Potter [/nic]
[sgn] Он был хитрый, но довольно безалаберный,
написали в эпитафии, когда после удачной революции он подскользнулся на банановой кожуре. [/sgn]
Ал не спал. Он смотрел в окно и думал об этом чертовом разговоре - он не мог выйти у него из головы.

Чуть скрипнула дверь оповещая о новом визитере.
- Ал? - шепот у его кровати.
- Па? - Альбус открыл глаза и посмотрел на Гарри Поттера.
Этот человек стал легендой еще не родившись. Он был легендой, когда поступил школу, когда ее закончил - не каждый убивает в семнадцать Темных волшебников. Он был легендой, работая в аврорате, он продолжил ею быть, возглавив его в том возрасте, когда об этом еще даже не полагалось мечтать. Этот человек был его отцом и сейчас - одиннадцать лет спустя после своего рождения, он начал понимать, что он его совершенно не знает.


- Дядя Жож, а где папа?
- Угадай, - Джордж переставлял коробки с перуанским порошком мгновенной тьмы. Ал научился узнавать ингредиенты прежде, чем узнал алфавит.
- На ляботе?
- Хм, - Джордж прищурился. - Какая догадливость.
- Что это такое? И почему он всегда там?
- Пока преступники не переведутся, Гарри Поттер будет на страже.
Ал ничего не понял.


- Как ты? Что…
- Папа, - перебил Ал. - Расскажи мне про Малфоя. И про Пожирателей.
Поттер задумчиво на него посмотрел, перевел взгляд на соседнюю кровать и вздохнул.

Ал покосился на койку - там лежал и сверкал белесыми волосами жертва экспериментов его дяди. Альбусу не было его жаль - его чуть не убили. Но ему и не хотелось сейчас мстить. По большей части потому, что….

- Мы не ладили с Драко Малфоем в школе. С самого начала.

Альбус не желал повторять историю. Он достаточно наслушался о своем сходстве с отцом, чтобы сейчас максимально от этого сходства отойти.
- И что? Ты ведь спас его от тюрьмы. Почему?
Гарри Посмотрел на сына и откинулся на спинку стула.
- Ал, - сын, нахохлившись, молчал. Гарри сдался. - Малфой был не опасен после войны. Он заслужил свой шанс начать все заново.
- И ты соблаговолил этот шанс ему дать, - бросил Ал. - А остальные?
- Не все поняли сложившуюся ситуацию. Некоторые были недовольны исходом войны.
- И поэтому ты отправил их в Азкабан.
- Ал, ты слишком мал, чтобы осуждать то, о чем имеешь весьма размытое понятие. 
- Что “Ал”? Это можно делать в любом возрасте, - он распалялся от негодования, - но ты прав: я не понимаю. Я не понял большинства причин, по которым сидят отцы моих… однокурсников.
- Ты никогда не интересовался политикой…
- Я и сейчас не интересуюсь. Я только  хочу понять - почему мне кажется несправедливым то, что война закончилась, а люди все еще воюют.
Из подсобки послышались шаги мадам Помфри, а после раздался ее громкий шепот:
- Мистер Поттер, сколько бы медалей Вы ни носили на груди, я не позволю Вам мешать отдыху моих пациентов. Вы можете поговорить с ним позже.
- Выздоравливай, Ал... , - он наклонился его поцеловать, но Альбус дернулся.

Ему было противно от сложившейся ситуации. Он не мог придумать, как действовать дальше. Когда в гостиной он рассуждал о создании новых союзов - он говорил серьезно. И тот факт, что Малфой решил ненавязчиво прервать его молнией говорил только о том, что он пошел не верной дорогой. Чего ты хочешь, Альбус Северус Поттер?
Ал задумался. Он хотел, чтобы было весело. Он хотел власти - это да. Он хотел превзойти Малфоя. Он хотел… учиться, наверное. Это было достаточно интересно. Зелья там, например. Еще ему понравилась идея со шпагами - он всегда хотел владеть холодным оружием. Но в его семье это не практиковалось. Он должен был об этом подумать - почему. Почему Малфой ведет себя как принц Уэльский, ходит задрав нос и имеет статус - это видно и невооруженным глазом, а Поттер чувствует себя, будто пришел в грязных ботинках на прием к королеве. Он не понимал. И этим самым Малфой бесил его еще сильнее. Отец не пролил ни лучика света на историю - только запутал все еще больше. Может, Скорпиус ненавидит его за то, что его отец обязан Поттеру жизнью и свободой?
Черт, это слишком сложно - Ал не любил думать. Он предпочитал работать над конкретной задачей. Сейчас его мысли пребывали в хаосе.
Хорошо. Главный вопрос ночи все еще не решен. Чего я хочу и что мне для этого нужно.
Первое. Мне нужно выяснить качественное отличие семей. Чем одни отличаются от других.
Принято.
Второе. Мне нужно решить - нужен ли мне Малфой. И исходя из этого решения, нужно думать как мне его заполучить.
Принято.
Третье…
Завоевать власть на факультете, стать авторитетом в школе и изменить мир.
Неплохо.
Это даже похоже на цель.
Надо об этом подумать.
Можно даже изменить “изменить” на “завоевать”.

Весьма продуктивный вечер, должен заметить я.

Альбус, довольный результатом, спокойно заснул.

После посещения больничного крыла у профессора Забини осталось еще одно неприятное дело, а в том, что оно будет весьма неприятным, он мог не сомневаться. Блейз был бы и рад отложить все дела вовсе (включая проверку эссе у первого курса – опять ведь напишут Мерлин знает что!) и банально завалиться спать, но, как говориться, долг зовет. Поэтому с устойчивой обреченностью в голосе он бросил в камин летучий порох и, выкрикнув «Малфой Мэнор», исчез в зеленом пламене.

Домовик, едва ли не падая ниц, известил его, что хозяин в малой гостиной.
Конфет Забини не предложили, что он счел весьма дурным знаком. Однако это было еще не самое худшее. Хуже всего был Драко. Если Блейз ожидал увидеть его гневным и вдоволь наслушаться недовольного шипения,  то он жестоко ошибся. Тот был непривычно хмур, молчалив и задумчиво кусал губы, чего прежде за ним замечено не было. Забини занервничал и, как оказалось, не зря.
- Здравствуйте, мистер Забини. Мы рады, что вы смогли нанести нам визит.
Вот так и начинаются крупные неприятности.
- Лорд Малфой, - Блейз склонил голову в приветствии, - не стоит, я бы не смог проигнорировать ваше приглашение.
Драко как-то незаметно самоустранился в кресло у камина. Сегодня он не играет, а значит - ставки высоки. Черные ходят с королевы.
Люциус предложил ему присесть и в этой гнетущей для Забини обстановке ему в голову в который раз пришла мысль, что Малфои не были семьей. Они были кланом.
- Видите ли, мистер Забини, конфликт моего внука с мистером Поттером младшим может иметь для нас весьма неприятные последствия.
Разумеется, никому не выгодно ссорится с сильными мира сего. Особенно, когда сам в опале.
- Мне бы очень хотелось, чтобы вы донесли до Скорпиуса эту простую мысль.
Спорить с Люциусом Забини не собирался, но простые слова сорвались с его языка прежде, чем он успел хорошо их обдумать. Наверное, сказывалось переутомление.
- Почему именно я?
Уголок губ лорда Малфоя слегка дернулся, словно он собирался усмехнуться.
- Скорпиус сейчас находиться в таком возрасте, когда эмоции и личные антипатии могут затмить доводы разума. Боюсь, просьба пресечь их будет расценена им, как объявление войны. Мне не хотелось бы, чтобы он отделился от семьи.
Забини приподнял бровь, будто переспрашивая.
- Вы не Малфой, мистер Забини. И самое главное – вы легко заменяемы.

В свои апартаменты Бейз вернулся в состоянии острой мигрени. Предчувствие, что Малфои с удовольствием сожрут его с потрохами и не подавятся, не отпускало. Он представил себе, как человек в черном заколачивает крышку его гроба и на нее сыплются комья земли. Милая семейка блондинов будет поочередно подходить, брать горсть и равнодушно разжимать кулак. Бам. Бам. Бам. И только на лице Драко, может быть, мелькнет секундное сожаление.
Отогнав мрачные видения, Забини завалился на диван у камина. Ему необходимо развеяться. Можно было навестить Минерву и нагло напроситься на стаканчик шотландского виски, а потом весь вечер тихо бесить ее вежливой беседой. Какая жалость, что преподавать Защиту пригласили такого неотесанного грубияна, с которым не хочется разделить и бокал вина.

[ava]http://s020.radikal.ru/i706/1512/55/dbd6f4768aa7.jpg[/ava]
[nic] Blaise Zabini [/nic]
[sgn] Борьба с алкоголизмом в быту и на работе
Кончается большим употреблением вина. [/sgn]

- Я пришла по доброй воле.
- Люди скажут, что у нас роман.
(с) Молчание ягнят

Кошмар… Какой кошмар… День, плавно, перетекший в вечер, а затем – в ночь, прошел под девизом «Я ненавижу детей!».
Не то чтобы Забини не выносил их гомона, невежества и неспособности, а также нежелания усваивать материал… Но этот проклятый максимализм! Хотя и все остальное не доставляло ему удовольствия. Просто Блейз Забини был из тех людей, кто предпочитает не замечать раздражающих факторов, нежели бороться с ним, тратя на это собственные нервные клетки. В случае с нерадивыми отпрысками Поттеров и Малфоев ему просто не оставили выбора.
Положа руку на сердце, можно было по чести сказать, что нынешний декан факультета Слизерин был воистину отвратительным преподавателем. Как раз в том значение, что вкладывают в это определение нудные составители учебных планов и не менее нудные авторы, утвержденных Министерством учебников. Блейз мог потерять в пламени камина свитки с домашними эссе, потому что ему было лень их проверять. Его внимательность к студентам и их проблемам в освоении его предмета давно и надежно впала в прямую зависимость от его настроения. Он практически никогда лично не вмешивался в решение внутрифакультетских проблем, он пренебрегал патрулированием школы и дерзил директрисе. Он понятия не имел, что именно каждый год читает на вводной лекции, потому как стабильно страдал в это время от ужасного похмелья. Он, в конце концов, был как никто близок к Малфоям.
У госпожи директора были только две уважительные причины, чтобы держать профессора Забини в Хогвартсе. Во-первых, путь поищет другого дурака, который согласится быть главой «проклятого» после победы Поттера над Темным Лордом факультета. Во-вторых, при всей своей несовместимости с педагогической деятельностью Блейз Забини был действительно хорошим зельеваром.
Говорят, к зельеварению надо иметь талант. Это как с фехтованием – можно сколько угодно размахивать шпагой на изнурительных тренировках, но это не превратит твои движения в танец, а только сделает искусным палачом. Забини не был склонен себя недооценивать, следовательно, и хвалебные оды окружающих никогда не оказывались для него сюрпризом. Только однажды, заглянув в корреспонденцию матери, Блейз буквально «застыл с открытым ртом». В письме собственно и содержались только рекомендации продолжить углубленное изучение Зелий после выпуска. Ничего удивительного если бы не инициалы «С.С.» внизу страницы.
Однако, судьба распорядилась так, что теперь в классном кабинете он проводил куда больше времени, чем в лаборатории. И это возвращает нас к ненавистным детям, ненавистным Поттерам и не менее (если не более) ненавистным Малфоям.

Поле ухода Альбуса Северуса Поттера профессор Зельеварения драматично перемещался из угла в угол и заламывал руки. Подумать только! Какой упрямый осел! И чего эта многострадальная тряпка не отправила его в Гриффиндор?!
Почему кроме как из ослиного упрямства младший Поттер мог считать очевидную ложь лучшей линией поведения, было науке неизвестно. Это все равно, что ходить с плакатом «я ненавижу Малфоя и это взаимно» и утверждать, что никакого плаката нет. Надежда на то, что этот ребенок внемлет голосу разума в лице своего декана и спрячет плакат в самом пыльном углу чердака, была совершенно нежизнеспособна.

Его крестник, по мнению Забини, выгодно отличался от мистера Поттера тем, что слова «здравый смысл» не были для него пустым звуком. Однако, влияние последнего видимо было заразно. По крайней мере, раньше Блейз не мог припомнить, чтобы Скорпиус выбегал вон и хлопал дверями.
«Ты не моя семья!»
«Вы не Малфой, мистер Забини.»
Сговорились они все, что ли?..
После явления Скорпа бегать по кабинету уже не хотелось. Забини обреченно рухнул в кресло с бокалом вина. Вечер клонился к ночи, бутылка пустела, а воображение рисовало все более красочные картины его мрачного будущего.
Кошмар… Какой кошмар…

Стук в дверь выдернул Блейза с середины очередной пессимистичной фантазии, где Лорд Малфой почему-то превращался в дракона с тремя головами и сжигал в своем пламени его гардероб. Забини заморгал, стряхивая с себя дрему, и выпрямился в кресле. Вино закончилось с полчаса назад, и похоже он не придумал ничего лучше, чем спрятаться от несправедливой реальности в царстве Морфей. Блейз тоскливо посмотрел в сторону спальни и потащился открывать дверь. 
Какой кошмар…
Настроение было таким, что хотелось как минимум закрыть дверь перед лицом этого во всех отношениях приятного визитера, как максимум – еще и разъяснить, куда ему следует направиться в столь поздний час. Но, сделав стойку на слове «конфеты», Забини посторонился, пропуская его в комнаты. Предложив гостю присесть, он вызвал домовика, жестом велев открыть вино и подать бокалы. Очень кстати пришла мысль о том, в каких случаях к нему на порог с таким же набором заявляется Драко.
Блейз развалился в кресле и выдержал паузу, изучая профессора Защиты.
- Что вам от меня нужно, мистер Уизли?
Тянуться за конфетами было далеко, поэтому он призвал коробку, отправил подряд в рот две штуки, блаженно зажмурился и отлеветировал ее обратно на журнальный столик.

[ava]http://s020.radikal.ru/i706/1512/55/dbd6f4768aa7.jpg[/ava]
[nic] Blaise Zabini [/nic]
[sgn] Борьба с алкоголизмом в быту и на работе
Кончается большим употреблением вина. [/sgn]

[ava]http://i004.radikal.ru/1512/e5/261c5697961a.jpg[/ava]
[nic] Albus Severus Potter [/nic]
[sgn] Он был хитрый, но довольно безалаберный,
написали в эпитафии, когда после удачной революции он подскользнулся на банановой кожуре. [/sgn]
Это была самая длинная ночь в жизни Альбуса Поттера. Не то, чтобы предыдущая была короткой. Когда все его тело словно было объято огнем – еще чего, по нему как бы молнией шарахнули – ему было плохо, больно и хотелось хныкать. Не сдерживать слезы, а именно жаловаться, чтобы подули на коленку, пожалели и все прошло. Они ведь маги, волшебники – это им ничего не стоит.
Но Ал попрощался со своими мечтами уже очень и очень давно. К тому же, он уже взрослый. Ему нельзя так думать.

- Альбус! – панический голос брата. Джейми никогда не называл его полным именем. Он скорее предпочитал «змееныш» или «колючка». Колючка выросла из Верблюжьей – Джеймс ужасно разбирался во всевозможных магических травках, а кактусы сами по себе слишком несуразны. Выговаривать целых два слова было довольно долго, поэтому Альбус Северус Поттер, названный в честь двух директоров Хогвартса, стал просто «колючкой».
Сейчас Альбус кубарем катился вниз с горы – гигантская саламандра, что в этом году проводила летние каникулы в заповеднике, залечивая раны, была крайне недовольна вмешательством в свои владения.
Альбус приземлился на колени и потряс головой, приходя в себя – это было не самой лучшей идеей, но его любопытство было удовлетворено.
На лице Джейми был всепоглощающий ужас. Его глаза были похожи на два небольших озера. Бурлящих озера. Озера с Лох-Несским чудовищем внутри. Ох, не к добру….
- Ты идиот, Колючка, - Джеймс рухнул рядом, ощупал его и отвесил затрещину. – Если бы ты умер, саламандру бы усыпили, - с недовольным видом выдал брат.
Родителям они договорились ничего не рассказывать.

Эта ночь заставила его ворочаться с боку на бок, не находя спокойствия. Разговор с отцом сильно его растревожил. Что делать с новыми знаниями, Альбус пока не решил. Что делать  со Скорпиусом Малфоем – кроме того, что заполучить его… куда-нибудь… он тоже пока не решил. Мстить было странно. Не мстить – еще более странно. Странный он, этот Скорпиус.
Альбуса Поттера хватило ровно на пять минут метаний. После этого он начал сладко сопеть.

- Школа вся гудит. И во что ты опять ввязался?
Утром ожидался первый урок полетов и Альбус мог только кривиться. Куча восторженной малышни и их писки по поводу квиддича. Фу. Брат пришел не вовремя.
- Небольшое недопонимание, - бросил Ал. Он был уже большой и мог не оправдываться.
- С громом и молнией? – Джеймс закатил глаза. – Мы со Стивеном тоже сначала подрались, а только потом подземелья вместе обследовать начали, - авторитетно заявил Поттер. Стивен был его первым закадычным дружком. Сила поколений. Его дедушка тоже с этого начинал. А потом умер.
- Не буду я с ним дружить, - нахохлился Ал и проследил глазами за однокурсниками, выходящими из зала. – Все. Я пошел.
Он старательно пытался идти чинно – так ходили все слизиринцы – но у него это получалось из рук вон плохо. Он то и дело срывался на бег. В его семье все передвигались быстро. Он решил, что можно не бежать, а просто быстро идти – чтобы мантия сзади развевалась – ффффррррр – это бы смотрелось просто очешуенно. Так говорил дядя Джо. 
Дядя Джо вообще много говорил – но не всегда по делу. Он много рассказывал про свои опыты. И даже – о ужас! Только маме не говори! – помогал их проводить. Альбус любил Джо, и поэтому со своими вопросами он решил написать ему. После урока. Да, так он и сделает.

- Ты слишком много времени проводишь с моим сыном, - Гарри Поттер был недоволен, и Ал спрятался в подсобке.
- Это потому, господин Главный Аврор, что Вы заняты поимкой опасных преступников и перекладыванием бумаг. А я только открыл филиал магазина в Вене, и у меня уйма свободного времени, - Джо отвесил отцу шутливый поклон.
- Джоржд, - устало прикрыл глаза Гарри, - перестань. Не тебе говорить об одержимостях.
- И не тебе.
- Сойдемся на том, что мы оба больше не одержимы.
- Не больше, чем всегда, Гарри, - он чиркнул спичкой. – Не больше, чем всегда.
- Как Ал?
- Хорошо. Он любопытный. И он очень похож на тебя.
Отец поморщился.
- Я сам на себя больше не похож. Я не буду запрещать ему. Но только…
- Поттер, - Джордж повысил голос.
- Хорошо.

Ветер играл с его волосами, а Альбус ненавидел свои гены. Хорошо, что он не знал, что такое гены, но не провести параллелей между своей шевелюрой и тем, что обычно присутсвует на голове его отца было невозможно. Ал любил отца. Но ненавидел свою прическу.  А еще было солнце. А еще – ему предстоял самый худший урок в его жизни.
Полеты.
Нет, Ал любил летать. Очень любил. Ал просто не любил людей. Очень и очень НЕ ЛЮБИЛ! Кристиан Нотт, что очень уместно шагал рядом, стал счастливым обладателем этой любви прямо по дороге на поле.
- И что все они находят в квиддиче? Шесть оболтусов в поту дерутся за огромный мяч, а один выигрывает матч. Самая бессмысленная игра из возможных, - недовольно бурчал Ал. Сейчас ему пришлось встать справа от метлы – какого черта! Он же левша! – и повторять за Хуч это глупое «Вверх». Когда твоя огромная семья почти полным составом обожает квиддич, а полеты на драконах чередуются с полетами на метле, ты просто не можешь не уметь этого делать. Метла послушно прыгнула в руку, а Ал поморщился.  Интересно, а этих занятий можно как-то избежать?
Он поднял руку:
- Мадам Хуч, - преподаватель обернулась к нему. – А если ты уже умеешь летать, это не освобождает от занятий?

В глазах качается звёздное небо     
Из-под ног уходит трава     
Так пьян ещё ни разу я не был     
Где была моя голова?! 
© Тэм

- Мистер Забини! Мистер Забини!
Блейз с трудом разлепил веки. Спрятаться от высокого (и к тому же очень недовольного) голоса директрисы было негде. Со стоном он сполз с постели и пару раз моргнул, чтобы картинка обрела четкость. В голове набатом стучали молотки, а голос, так и не замолкший, совершенно не собирался его щадить всверливаясь внутрь черепа.
Слегка морщась при каждом движении, Забини добрался до платяного шкафа и выудил оттуда мантию, директор МакГонагалл явно была не из тех, кого можно задобрить обнаженным телом.
- Доброе утро, госпожа директор, - вежливо произнес Блейз, входя в гостиную и прикладывая все усилия, чтобы голос не звучал хрипло с похмельного сна.
- Мистер Забини, вы знаете, который час?
Вместо ответа он покосился на часы, ехидно показывающие, что половина первого урока уже миновала.
Проклятье.
- Я болен, директор, - ничуть не смутившись, ответил он. Лжи в этом почти не было. Голова продолжала раскалываться на части.
Минерва неодобрительно поджала губы. Недоверие и патологическая ответственность, очевидно, боролись в ней с человеколюбием.
- Вам следует обратиться к мадам Помфри, - губы Минервы чуть дрогнули, словно она усмехнулась, или это был просто отблеск пламени? – Боюсь, как бы в школе не началась эпидемия. Мистер Уизли также не объявлялся сегодня.
- Я зельевар. Со своим здоровьем я справлюсь сам. Полагаю, мистеру Уизли я смогу оказать помощь, если потребуется.
Блейз раздраженно нахмурился, впрочем, проблемы со школьным расписанием, на которые продолжала сетовать Минерва, волновали его куда меньше головной боли. Договорившись выйти на свои классы после обеда, он наконец-то облегченно вздохнул, когда лицо в пламени исчезло.

Забини заинтересованно прищурился на фразе «жизненно необходим». Нет ничего более полезного, чем нуждающийся в тебе человек.
Без дальнейших комментариев, он взял свитки с рецептом и заскользил взглядом по витиеватым буквам. В какой-то момент Блейз даже забыл, что находится в процессе заключения сделки, а его глаза блеснули восхищенным энтузиазмом. Не всем дано понять красоту зельеварения, изящество решений в подборе ингредиентов и их сочетаемости с фазами лунного цикла. Он молчал довольно долго, изучая свитки, понимая, что желание сварить зелье уже просочилось в разум. Теперь было необходимо это не афишировать.
- Состав довольно сложен. Большинство компонентов животного происхождения требуют отдельной поэтапной подготовки. Кроме того, сам процесс варки будет трудоемким и требующим уйму внимания, - ответил Блейз, наконец отрываясь от рецепта. – Но вы правы, мистер Уизли, я вполне способен его приготовить.
Забини задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику и отправил в рот очередную конфету, чтобы подстегнуть мыслительную деятельность. Он не нуждался в деньгах, а соответственно и все материальные блага мог с легкостью обеспечить себе с помощью ключа от сейфа в Гринготсе. За последнее время единственной проблемой стало напряжение в отношениях с Малфоями. Они были полезны, и Забини предпочитал оставаться их другом как можно дольше, и уж тем более предпочел бы никогда не становиться их врагом. Их кланом правила простая истина, они будут принимать тебя, пока это выгодно. Забини мог оказаться для них крайне выгодным другом, и это сослужит ему куда большую службу, чем любая оплата галеонами.
- Смею заметить, что я гораздо лучше вас ориентируюсь на рынке компонентов для зелий и никогда не испытывал трудностей в получении нужных мне ингредиентов. Даже если достать их…крайне нелегко, - «невозможно» и «незаконно» подошло бы гораздо лучше, но о таком не следует говорить вслух. – На самом деле, у вас есть только одна вещь, которой нет у меня. Родственник-герой.
Забини усмехнулся. Да, расположение победителя Волдеморта, к сожалению, не покупалось золотыми монетами.
- Я хочу, чтобы мистер Поттер походатайствовал о снятии с Малфоев запрета на поступление на должности в Министерстве Магии. У вас есть время подумать. Зелье можно начать готовить в конце недели. Или дождаться очередного полнолуния.

- Ты крайне задумчив, mon cheri. По опыту могу сказать, что ты явно планируешь испортить мне настроение.
Забини встряхнул головой, отчего с кончиков мокрых после душа волос во все стороны разлетелись брызги.
- Можешь не стараться, у тебя не выйдет, - он усмехнулся и с подозрением осмотрел забытый на журнальном столике бокал.
- Тори скоро вернется. Тебе лучше уйти, - донеслось с постели.
- Исчезаю, mon cheri, уже исчезаю.

Добравшись до шкафчика с готовыми зельями, Блейз с облегчением опустошил флакончик из мутно-зеленого стекла. Стучащие в голове молотки смолкли. Это настроило его на более благодушный лад, и Забини, подумав, вытянул из шкафчика вторую порцию.
В спальне по-прежнему царил устроенный с вечера кавардак. Он помедлил на пороге, разглядывая на половину скрытое покрывалом тело.
В мозгу роились разноцветные обрывки воспоминаний, цветные картинки скрещивались с запахами и ощущениями. Яростный напор, сила и приятно удивившая его властность. Шорох рассыпавшихся по ковру конфет – он налетел бедром на журнальный столик, негромкий смех, грубость смятой простыни под щекой…
Забини подцепил с пола одну из многочисленных подушек, высланных с кровати, и запустил ее в сторону постели.
- Тебя ищет Минерва. На журнальном столики зелье от головной боли. Я открыл камин, будь любезен, не слоняйся по подземельям.
Хлопнула боковая дверь, из-за которой почти сразу донесся звук льющейся воды.

[ava]http://s020.radikal.ru/i706/1512/55/dbd6f4768aa7.jpg[/ava]
[nic] Blaise Zabini [/nic]
[sgn] Борьба с алкоголизмом в быту и на работе
Кончается большим употреблением вина. [/sgn]