Джек машинально продел шнур поводка в упряжь Осириса. Пёс хоть и был дружелюбным, но порой вполне мог напугать кого-нибудь чересчур радушной улыбкой или стремлением опереться на человеческие плечи. Закинув в карман горсть конфет - всё-таки Хэллоуин - и сжав в ладони поводок, Статуар направился на улицу, где планировал провести ближайшие несколько часов.
В эту ночь Джек всегда ощущал смутное беспокойство. Он не был набожным, и толпы школяров, переодетых в ведьм и призраков, не вызывали священного негодования, но какое-то неприятное чувство гнало его вон из дома в ночь и заставляло вздрагивать от каждого дверного звонка. Поэтому уже пару лет Джек старался встречать день Всех Святых на улице, бросая Осирису любимый мяч или просто меланхолично вглядываясь в линию горизонта где-нибудь на взгорье.
Вот и сегодня пёс потащил по привычному маршруту. Первые десять минут парочка блуждала между домами, затем Джек перешёл на бег и преодолел таким образом пару близлежащих кварталов. Осирис радостно скакал рядом, периодически останавливаясь, чтобы дать хозяину фору. Джек бежал, не обращая внимания на чавкающую в ботинках грязь. Бежал, словно за ним гнался не дружелюбный пёс, а злейший враг. Бежал, выбивая в промёрзший воздух клочки белого пара из мехов-лёгких.
Когда дыхание перехватило, а в бок вонзились незримые стрелы, Статуар сбавил шаг и потрепал по холке Осириса, которому пробежка, похоже, не доставила никакого дискомфорта.
- Молодец, дружище.
Пёс радостно вкинул морду, и Джек отстегнул поводок. Вокруг не было ни души - похоже, весь простой люд был занят сбором конфет и постановкой непременных ультиматумов - сладость или гадость? Значит, хотя бы сегодня Осирис мог насладиться скромной собачьей свободой - возможностью побегать по округе и вдоволь понюхать чужие метки.
Сам Джек столь грандиозных планов не имел и за сим, проводив пса взглядом, присел на ближайшую лавку. Располагалась она рядом с детской площадкой, но достаточно отдалённо, чтобы до цветов жизни не дошёл дым сигареты, которую собирался закурить Статуар.
Впрочем, на площадке бегала всего одна девчушка, за которой присматривал не самого презентабельного вида молодой человек. Джек даже не удивился, отметив, что голову девочку украшали кудри именно медного цвета - он давно понял, что Вселенная делает что угодно, чтобы ткнуть его лицом в пресловутое прошлое. Не самого презентабельного вида молодой человек сам курил сигарету, ни сколь, похоже, не заботясь о своей дочери, которая порой морщилась от клубов доходящего до неё едкого дыма.
Что ж, по крайней мере, мужчина не станет возмущаться, если Джек решит закурить сам - уже небольшая радость. Статуар повидал довольно много родителей, оберегающих здоровье своих чад с таким трепетом, что даже несанкционированно пролетевшая над ними бабочка могла быть подвержена беспрекословной епитимье. Пошарив по карманам, Джек нашел початую пачку "Данхилла", а вот верная зажигалка, похоже, на этот раз всё-таки отправилась в зажигалочий рай. Пару раз чиркнув колесиком и убедившись, что ни единой искры устройство высечь не может, Статуар уныло уставился на неподожжённую сигарету.
Какое яркое напоминание о бессилии человека. Щелкнуть бы пальцами, шепнуть пару волшебных слов, и заставить огонёк появиться из ниоткуда! Раз - и частичка стихии в твоей власти...
Увы, в этой реальности Джек мог лишь уныло смотреть на сжатую между пальцев сигарету. Если бы он курил сигары, можно было бы пожевать табак - какая-никакая альтернатива. А сейчас альтернатива была лишь одна.
Поэтому уже через пару секунд Джек, собравшись с мыслями, сделал десяток шагов и остановился возле отца рыжеволосой девчонки.
- Есть зажигалка?

Так начинается свет.
Темная ночь без особых примет.
Но кто-то вошел в этот мрак.
Тебе пока невдомёк, что и с тобой будет так же.
Осирис скакал по лужам, всем своим видом демонстрируя, как ему плевать на чистоту полов и паркета в отчем доме. Шерсть промокла чуть ли не до ушей, и воображение уже ярко обрисовывало Статуару картину полуночного мытья полов. Ну и чёрт с ним, пусть хотя бы пёс порадуется.
Впрочем, нет, радовался не только пёс. Рыжеволосая девчушка так же радостно сказала по площадке, и траектория её движения периодически пересекалась с маршрутом Осириса. Джек мог бы заволноваться о моральном состоянии ребёнка, который раз в пару минут сталкивался с огромной неуправляемой собакой, но эти двое, похоже, быстро нашли общий язык. Уже через пару мгновений девчонка смело тягала пса за уши, а тот тыкался в неё мокрым носом, стремясь свалить в лужу.
Незнакомец выглядел крайне подозрительно. И несло от него так, что Джек едва не зажмурился, чтобы сберечь глаза от взрыва, который по всем законам должен был последовать от смешения искры и алкогольных паров. Краем глаза всё же поглядывая на резвящуюся молодёжь, Джек осторожно прикурил от протянутой зажигалки. Мужчина прятал глаза за солнечными очками и дышал перегаром - смрад такой, что Статуар даже не хотел думать, что тот пил и в каком количестве. Впрочем, он и сам не без греха - тоже опрокинул по случаю пару бокалов бренди...
Джек пропустил слова незнакомца мимо ушей (но, к сожалению, не мимо носа). Выдохнул дым и чуть посторонился, пропуская проскакавшего рядом Осириса, за которым со смехом пронеслась девчонка. Похоже, пёс всё-таки добился своего, и она уже разделила с ним радость валяния в грязи. 
Тут Джек решил в кои-то веки проявить что-то вроде гражданской сознательности. Слишком уж спокойно гипотетический отец наблюдал за тем, как его дочь принимает грязевые ванны и бегает наперегонки с чужой собакой. Да и видок у него тот ещё - слишком помятый даже для Хеллоуина. Кто знает, такой тип вполне может промышлять киднеппингом.
- Это твой ребёнок? - спросил Статуар, стараясь разглядеть глаза за тёмными стёклами очков. В ёмкое "твой" он попытался вложить всю подозрительность, которую мог передать интонацией, но прозвучало так панибратски, словно они с этим пьянчугой уже лет десять распивали по подвалам.
Где-то за спиной погремел трамвай, а через мгновение промчавшийся автомобиль окатил Джека светом фар. В тёмных стеклах мелькнул его собственный силуэт. От контрового света фигура стала слитной и жуткой - высокий мужчина в черном плаще с блестящим сигаретным огоньком в руке. И то ли повязанный на шее шарф дал странный отблеск, то ли Статуар тоже перебрал с бренди, но фигура в отражении укуталась в изумрудную муть, от которой вдоль позвоночника пробежали мурашки.
Джек с трудом отвел взгляд, машинально запуская в волосы пятерню. Да, воистину ночь чертовщины.

Да, это похоже на бред, да, это похоже на глюк,
Но именно так начинается свет, так кончается страх,
Так рождается звук.

- Ну мало ли, - стушевался Джек, выдохнув в осенней воздух еще одну порцию данхилловского дыма. Незнакомец действительно выглядел малоприятно, но разве это давало Статуару право на такую необоснованную подозрительность? Девчонка не выглядела сколь либо обеспокоенной, более того, явно была счастлива праздничному променаду и внезапному четвероногому компаньону.
И что на тебя нашло?
Девчонка - Жанна, как любезно подсказал новый знакомый - тем временем решила не мелочиться и попросту оседлала Осириса. Похоже, ребёнок был потомком доблестных рыцарей, поскольку уже через пару мгновений она мчалась верхом на псе, размахивая подобранной где-то палкой. Джек краем глаза взглянул на Проциона - вот уж пример беззаботного отцовства.
Хотя, судя по его словам, малолетняя наездница могла и не быть его родной дочерью. Забавно. Статуар с трудом отвёл взгляд от медных кудрей, уже изрядно запачканных грязью осенних луж, и внимательнее пригляделся с мужчине в солнечных очках.
Тот протягивал флягу - вот так запросто, словно они уже были знакомы с десяток лет. Джек усмехнулся. В кругу его нынешних знакомых далеко не каждый решался подать другому руку, не удостоверившись предварительно, что она обработала "Санителем". В следующий момент он решительно приземлился на лавочку рядом с Проционом и приложился к фляге.
- Я Джек, - выдохнул он, когда жар алкоголя сполз в желудок. - Но друзья зовут меня Джей.
Друзья, как же, - ехидно вторил внутренний голос, но Статуар утопил его ещё одним глотком из фляги. Что пил этот тип? Уж не чистый ли спирт? По крайней мере, уже от двух глоткой Джек почувствовал, как пошла кругом голова.
А ещё пришло пренеприятное ощущение, которое в широких кругах принято называть приторным словом "дежа-вю". Сам Статуар был уверен, что подобное чувство говорит исключительно о начавшей съезжать крыше, но, тем не менее, на какое-то мгновение сидящий рядом человек показался ему до боли знакомым. Джек как будто бы знал, что по утрам тот любит есть омлет с беконом, ненавидит кошек и предпочитает пить неразбавленный виски, каждый раз заворачивая витиеватые тосты.
Тьфу ты.
Статуар отдал флягу владельцу, краем глаза наблюдая за его движениями. Нет, они не знакомы. Более того - никогда прежде не виделись. Всё-таки Джек старался контролировать, кто входит в круг его общения.
- Его зовут Осирис, - пояснил Статуар, указав на радостного пса. Тот, кажется, не испытывал никакого дискомфорта, внезапно оказавшись в роли ездовой лошадки.
А у девчонки были рыжие волосы.
Ну какого черта?!
Джек мрачно уткнулся взглядом в собственные заляпанные грязью ботинки. Стиснул зубы, мысленно проклиная вселенную вместе с её создателем и всеми этими бесконечными аллюзиями, выпрыгивающими из-за каждого угла. Кажется, Судьба только и ждала момента, чтобы подставить подножку под его начавшие делать первые самостоятельное шаги ноги.
- Ещё есть?

- Ага, типа того, - отмахнулся Джек, не уточняя, с какой именно частью вопроса соглашается. Мельком посмотрел на Проциона, всей душой надеясь, что копать глубже тот не станет. В противном случае Джеку пришлось бы уйти.
А уходить он не собирался и даже не хотел. Холодный осенний воздух успокаивал - а может, это была заслуга алкоголя из фляжки. А ещё от нового знакомого несло не только перегаром, но и гипотетическими приключениями.
Всё-таки не так часто в своей жизни Джек знакомился с кем-то, кто не задумывался о том, насколько хорошо солнечные очки гармонируют с осенней одеждой.
Тем временем последний глоток алкоголя подкинул ещё углей дракону, дремлющему где-то в груди Статуара. Змий вскинул голову и потребовал продолжения, считая столь смехотворную порцию горючего попросту оскорбительной. К сожалению, Джек, в отличие от нового знакомого, не имел привычки носить с собой флягу, а недопитая бутылка бренди ждала под письменным столом в его квартире - то есть всё равно, что на другой планете. 
Джек был почти готов рвануть в ближайший магазин, когда сообразил, что вышел гулять с псом без цента в кармане. Предусмотрительно с одной стороны - исключает всяческую возможность влипнуть в историю. И очень опрометчиво с другой, ведь ещё ничто не приводило к более рисковым приключениям, чем желание выпить и отсутствие финансов.
Однако в жажде приключений Процион, похоже, мыслил на два шага вперёд.
- Я умею играть, - сообщил Джек. Немного слукавил, ведь его игру нельзя было назвать очень уж профессиональной (если смотреть правде в глаза - сколь-либо профессиональной), но по сути не соврал. Во всем Хогварде, наверное, только один человек не сыграл ни одной партии в покерном клубе.
Позже он, правда и без того собрал свой роял стрит флеш.
Джек решительно кивнул, не пуская треклятого Снейка в свои мысли.
- С удовольствием присоединюсь.
К скамейке прогарцевал Осирис. Его довольная морда отлично гармонировала с улыбающимся лицом девчонки. А та, похоже, так вообще была на вершине детского счастья.
Джек посмотрел на руку, в который раз обнаружив, что забыл часы дома. Впрочем, никаких планов на сегодняшний вечер у него в любом случае не было, поэтому он жизнерадостно улыбнулся ребёнку и решительно произнёс:
- Погуляем. Затем, когда пёс с наездницей ускакали на другую сторону площадки, продолжил, обращаясь к Порциону: - Я живу в паре кварталов отсюда. В бар с собаками не пускают, с детьми наверное тоже. Как поступим?

Отредактировано James Potter (2017-01-03 03:04:40)

В принятии решений новый знакомый был явно компетентнее Джека. Поэтому Статуар только кивнул, мельком обдумывая то, сколько финансов он может потратить на сегодняшнюю авантюру. Не сказать, что он был на мели, но и разбрасываться деньгами не планировал.
Тем более что-то подсказывало, что Процион не из тех, кто будет играть, не выходя за заранее заданный лимит. Такие люди обычно повышают до последнего и под утро уходят домой без ботинок.
Когда Процион решил поиграть в заботливого отца и набрал номер какой-то женщины (Джек почему-то сразу понял, что она не является ни матерью Жанны, ни женой нового знакомого), а чуть позже получил пару вербальных оплеух, Джек рассмеялся.
- Вижу, ты отличный отец, - выдавил он. Ситуация показалась ему такой нелепой, что веселье грозило перерасти в истерику. Всегда необъяснимо пугающий Хэллоуин, непереносимость лактозы, собака, катающая на спине малолетнюю девчонку, двое мужчин, пытающиеся казаться друг другу солидными взрослыми и отчаянно проигрывающие в этом деле.
Когда немного отпустило и Статуар смог хотя бы перевести дыхание, он отёр с глаз выступившие слёзы. Ему показалось, что в мозаике его жизни встал на место какой-то давно затерянный паззл. Не сказать, что картинка от этого стала понятней, но пустоты явно поубавилось.
- Прости, если задел, - Джек поправил очки и виновато глянул на Проциона. Что это с ним, в самом деле. Паззлы какие-то... Да, детям давно пора пить безлактозное молоко и спать. Так что сначала к тебе.
Он встал, отряхнул брюки. Отметил, как закружилась голова - алкоголь во фляге был действительно крепким. Крепким и недешёвым. Статуар был почти уверен, что новый знакомый тратит много денег, чтобы угробить своё здоровье.
А вот с ребёнком на руках Процион выглядел примерно так же нелепо, как верблюд, решивший прокатиться на лыжах. Нет, не нелепо - подозрительно. И похищение с целью продажи ребёнка на органы было чуть ли не самым невинным, что приходило на ум, поэтому Джек не смог укорить себя за один из первых вопросов, заданных при встрече. 
Жанна, возвращённая на спину пса, весело засмеялась. Эта парочка уже сдружилась так, словно были знакомы целую вечность. Осирис заливисто лаял и шлёпал лапами по лужам, заливая всё вокруг грязными каплями. Девчонка же прощала ему эти шалости, несмотря на то, что ее одежда давно уже стала испещрена пятнами. Пёс же почти не обращал внимание на то, что каблуки её туфелек впиваются ему в бока. Они принимали друг друга такими, какие они есть.
Вот бы взрослым было так же просто подружиться. Но Джек, к сожалению, знал, что вместе с получением паспорта приходят и другие формальности. Например, уходит в прошлое простое и действенное: "Давай дружить?"
- В какую сторону идти?

Мой неверующий брат сказал мне, что все это бред,
Если ты сдох - значит, был слеп.
Нет рока и судьбы - есть ритм'n'блюз,
Дым из трубы и яркий свет.
Процион, к радости Джека, к смеху присоединился. Смеялся он, надо отметить, довольно странно - словно лаял, и Статуару даже на какой-то миг почудилось, что Осирис притормозил, навострив уши. Знакомый смех, но разве есть смысл удивляться, что ему знаком звук лая, когда почти всю жизнь в его доме живут собаки?
Это очень мило, - едва не произнёс Джек, но вовремя одёрнул себя. В подобной фразе было слишком легко углядеть издёвку, а он совсем не хотел издеваться. Напротив, признание в любви к дочери из уст пропитого картёжника, курящего на детской площадке в ночь Хэллоуина, звучало действительно трогательно. Ровно настолько, насколько может быть трогательным признание пропитого картёжника, курящего на детской площадке в ночь Хэллоуина.
- Я, пожалуй, помёрзну. Та испанка, - он кивнул на карман, куда Процион убрал телефон после разговора. Тебя явно недолюбливает. Не хочу провоцировать её ещё и грязным псом, который точно захочет пробежаться по коврам. У тебя же есть ковры? Джек прищурился, словно надеясь найти в лице нового знакомого подтверждение своим словами, а также отпечатанный список всей остальной мебели и фурнитуры, размещенной в его жилище. Несмотря на то, что Процион оставался всё тем же бродягой с детской площадки, держался он с поразительным апломбом.
Как будто был главой местной мафии, который даже с флягой абсента в руках знает, что помимо этой фляги он держит весь квартал, а то и город. А то и мир.
Потрясающая самоуверенность, которой разит ещё сильнее, чем перегаром.
Но Джеку нравилось. Он чувствовал в этом отголоски юности, на которой так спешно когда-то поставил крест, не дав себе вволю покутить с друзьями и преждевременно окунувшись в мир вакансий, собеседований и аскетического избегания компаний и веселья. Процион, кажется, был из другого теста, и свои проблемы предпочитал загонять на задворки сознания выпивкой и кутежом, а не глубокомысленными ночными измышлениями. Встреть Джек его на десяток лет раньше, и пережить Большую Драму было бы намного проще.
Либо он бы уже давно спился где-нибудь в канаве, проиграв в покер последние носки. Что тоже было вариантом куда более интересным, чем большая часть событий его ближайших лет жизни.
Дождавшись, когда за спинами Проциона и его дочери закроется дверь, Джек хотел было закурить, но снова запоздало понял, что зажигалка у него так и не появилась.
Ничему тебя жизнь не учит, мистер Статуар. Джек усмехнулся и щегольски заправил сигарету за ухо. Однако из-за дужки очков устойчиво устроить ее там не удалось, после чего Статуар, стоически вздохнув, убрал сигарету обратно в пачку.
Вот бывает же. Вроде и хочется побыть молодым и беспечным, а мешают самые незначительные вещи. И приходится снова становится цивильным гражданином.
Даже некурящим.
Не желая уступать обстоятельствам и окончательно растаптывать дух бунтарства, Джек сел на бордюр. Осирис наградил его непонимающим взглядом.
- Что? - Статуар развёл руками. Дескать, не обращай внимания, у хозяина тоже бывают свои причуды. Зато он, в отличие от некоторых, хотя бы по лужам не скачет.
Но исключительно потому, что для этого недостаточно одной фляги абсента.

Джек задумчиво гладил Осириса. Пес не постеснялся поставить передние лапы на его колени, совершенно не заботясь о чистоте хозяйской одежды. Впрочем, какая разница, насколько грязны твои брюки, если вполне вероятно, что через полчаса ты проиграешь их вместе с ботинками и, вполне вероятно, собакой?
Было еще не поздно капитулировать, тихо улизнув домой, пока твоя собственность не перешла в руки каких-нибудь более ловких забулдыг. Процион ещё не вернулся (наверняка бегал по дому, спасаясь от гнева агрессивной испанки) и Джеку ничего не стоило встать и уйти, шмыгнув в ближайшую подворотню.
Более того, это было бы крайне разумно. Не даром родители поучают детей - дескать, не ходи с незнакомыми дядями, не доверяй им свою судьбу и свои деньги. Возможно, когда-то и Джек слышал что-то подобное, но с тех пор и сам прекрасно справлялся с разрушением своей судьбы и тратой своих денег.
Да и курить хотелось просто безумно. А зажигалки у него не было и курсы бойскаутов, чтобы быстренько сообразить искру из подручный средств, он не проходил.
Дальнейшие измышления прервала тирада Проциона, резво сбежавшего с крыльца. Джек повернулся к нему и рассмеялся - новый знакомый разве что не светился от предвкушения. Да еще и довольно артистично что-то декламировал.
Вот оно как. Ещё и стихи читает.
Аристократично.
Джек хмыкнул, пытаясь представить Проциона в большом прекрасном доме с высокими потолками, мраморным полом и гобеленами во всю стену. Во фраке и с дорогущей тростью, мерно попивающим дорогущее вино за высокоинтеллектуальной беседой с семьей.
Нет, чушь какая-то. Этому человеку явно больше подошла бы косуха вместо фрака и куча пошлых плакатов с полуобнаженными женщинами вместо гобеленов. Он наверняка не смог бы высидеть с десяток часов перед художником, пишущим с натуры его портрет, а мать, настаивающая на этом действе, скорее всего была бы послана в далекое путешествие.
В руки Джека легла бутылка абсента, и через секунду зеленый змей довольно улегся в желудке.
- Никаких кэбов, дружище, - Джек отпил еще глоток и вручил бутылку обратно Проциону. На глазах выступили слёзы - абсент всё-таки не вино, а Джек не Поль Верлен, чтобы пить его и не морщиться. - Если ты не сильно торопишься, то я хочу пройтись. А заодно узнать, что ты за фрукт и не стоит ли мне сбежать подобру-поздорову.
По правде говоря, доехать на такси не было такой уж плохой идеей. На улице было прохладно, под ноги то и дело бросались подернутые льдом лужи, а шагать так и вовсе предстояло добрых три квартала. Причина у отказа была куда более странная. Уже многие годы Джек чувствовал, что именно в эту ночь ему лучше не садиться в машины, смотреть по сторонам, переходя улицы и избегать темных подворотен. Не говоря уже о том, что собственный дом в холлоуинскую ночь превращался едва ли не в обитель вселенского зла, где каждая половица норовила надломится и сбросить его прямиком в ад.
Смотреть по сторонам, избегать подворотен и не садиться в машины.
И не общаться с подозрительными типами.
Джек поднялся с бордюра, чуть пошатнувшись от ударившего в голову алкоголя. Всё это бред. В эту ночь у него не больше шансов попасть в беду, чем во все остальные. В конце концов, всё случившееся с ним дербмо происходило, не дожидаясь Хэллоуина.
- Где вчерашние юноши, полные сил?
Всех без жалости серп небосвода скосил.
Горевать бесполезно: что было — то сплыло.
Дай вина, чтобы смертный бессмертья вкусил! - патетично произнес Джек, зашагав в сторону дома. Он хоть и не был фанатом ямбов и хореев, но на досуге почитывал всякое. Да и было время, когда он подрабатывал в редакции какого-то псевдоинтеллектуального журнала, где периодически публиковали короткие экскурсы в историю. Не больше четырехсот слов, разумеется, чтобы интеллектуалы-читатели смогли осилить их в один присест.
Осирис проскакал вперед и Джек, по-свойски выцепив бутылку из рук Проциона, поинтересовался:
- Какое самое страшное чудовище можно встретить на Хэллоуин?

Это было не нами начато - не бросай меня в эту ночь.
Как нам быть? Эх, вот задача-то! Как нам сущее превозмочь?
Чтобы попусту не морочиться, предлагаю такой ответ -
Без тебя у меня одиночество, а с тобой у меня его нет.

Процион, похоже, уже хорошенько надрался, и обычное чтение виршей его не вдохновляло. Теперь он решил заняться мелким хулиганством и играючи превратил в сцену ближайшую машину. Джек хотел было крикнуть ему что-нибудь осуждающее, одернуть от дешевого фиглярства, но слова так и не сложились в нужные фразы.
В конце концов кто он такой, чтобы указывать взрослому человеку, как тому стоит цитировать Хайяма ночью в Хэллоуин? Пусть хоть на дерево полезет - Джека это совершенно не должно волновать. Или удивлять.
Волновало. Но, что странно, совершенно не удивляло.
Ощетинившаяся опасностями ночь вполне могла таить в себе какого-нибудь ревностного ублюдка, по совместительству являющегося владельцем несчастной машины. А тот в свою очередь вполне мог таить под кроватью винтовку и пару грамот за самую меткую стрельбу. Автомобильная сирена выла до безобразия угрожающе, и вполне невинные строки под ее аккомпанемент зазвучали мрачно и жутко.
Но что-то подсказывало Джеку, что стоящий перед ним человек привык к гипотетической возможности получить подарок в виде пары грамм свинца в черепную коробку. Привык к распитию алкоголя по ночам, привык не обращать внимания на странные стечения обстоятельств, привык рисковать и...
Привык быстро бегать.
Джек, едва закусивший вожделенную сигарету и собравшийся попросить-таки зажигалку, от неожиданности едва не раскрыл рот (что непременно ознаменовало бы конец его планам закурить). Процион, цепко ухвативший его за предплечье, уже несся вперед, и Осирис, подпрыгивая, бежал следом, принимая новое чудачество за игру. Статуар же радости не разделял, потому что бегал он теперь редко, а вредные привычки сделали свое дело.
Может, Процион тоже почувствовал нависающую опасность?
Уймись, старик, он просто не хотел поднимать шум. Или захотел пробежаться - черт знает, что такому может придти в голову.
Дьявол, как же крепко он держит его руку!
Поначалу Статуар порывался было выдернуть свою конечность из цепких пальцев - новый знакомый бежал слишком быстро, приходилось то и дело сбиваться с шага и неуклюже перебирать ногами во избежание падения. Потом Джек расслабился - а может, абсент наконец добрался из желудка в мозг, и бежать стало как-то легче. Да и до дома они таким образом доберутся быстрее...
Осирис всё ещё бежал рядом, иногда отбегая чуть в сторону, иногда маяча у самых ног. Большой черный пес, почти сливающийся с ночным пейзажем, с радостно высунутым языком и спутанной шерстью. Было в этом что-то неуловимо знакомое - в этой черной тени, скользящей рядом. Казалось, что где-то поблизости должны быть еще несколько теней - одна крупнее, другая совсем незаметная, теряющаяся в траве... И ночной воздух, острый от опасности, которая маячит где-то рядом, и адреналина - от осознания того, как легко обвести эту опасность вокруг пальца...
Статуар тряхнул странно отяжелевшей головой. Мир тоже встряхнулся, подпрыгнул и встал на свое место, прогоняя странные тени и фантомные ощущения.
Пробежка, к счастью для неподготовленных лёгких Джека, продолжилась совсем не долго, однако сбить дыхание он всё-таки успел. Кое-как отдышавшись и задавив в себе желание послать Проциона и его физкультурные минутки куда подальше, мужчина всё-таки вспомнил про зажатую в зубах и уже изрядно изувеченную сигарету.
Вместо вежливого вопроса, который задал бы совсем недавно, Джек по-хозяйски вытащил зажигалку прямо из кармана Проциона и наконец-то закурил. Усмехнулся, услышав запоздалый ответ, который оказался куда более поэтичным, чем он того ожидал.
Одиночество, значит. Джек взвесил это слово, покатал во рту, как свинцовый шарик. Мог ли он назвать одиночество самым страшным монстром, прячущимся за завесой Хэллоуина? Одиночество преследовало его уже долгие годы, и Хэллоуин был здесь совсем не при чем. Одиночество стало его верным спутником, и личина монстра совсем не подходила этому меланхоличному и тихому коллеге. Одиночество - оно тягостное, давящее и болезненное, такое, что каждая минута превращается в вечность, а любая радость становится лишь предзнаменованием будущего мрака...
- Я тоже на это надеюсь, - кивнул Джек, мысленно одергивая себя. Философские изыскания - несомненно то, чего хочется после пары добротных глотков абсента, но если погрузиться в них слишком глубоко, можно весь вечер просидеть, смотря в стену остекленевшим взглядом и путешествуя по чертогам разума.
И всё же он не мог разделить страхов Проциона, потому что в эту ночь Джек боялся не одиночества, а смерти. А в особенности - того, что рано или поздно костлявая предъявит счет за все те годы, когда дарила ему пощаду.
  - А я, если честно, - Джек выдохнул дым, решив полностью довериться эффекту случайного попутчика и озвучить новому знакомому свои терзания. - Боюсь другого. Мне постоянно кажется, что именно в эту ночь меня собьет машина, на голову свалится кирпич, покусает бешеная собака... Осирис, остановившийся было рядом, непонимающе наклонил голову и тут же ускакал за падающим листом. - Или что наступлю на оголенный провод и - всё. Вспышка, и я уже пою псалмы на небесах. Язык уже порядком заплетался, а никотин принес в голову еще дыма. - Знаешь что? - Джек невесело усмехнулся. - Я вообще обычно ухожу в Хэллоуин из дома. И вообще в помещениях не могу находиться. Как будто клаустрофобия обостряется... Вот только я никогда не страдал клаустрофобией.

На коже всё ещё ощущалась хватка цепких пальцев, и Джек был почти уверен, что, закатай он сейчас рукав, увидит пять алеющих следов. Силён, а так ведь и не скажешь.
Статуар выдохнул дым, искоса наблюдая за новым знакомым. Что у него в голове? Сможет ли Джек дать отпор, если этот неожиданно сильный человек решит позариться на содержимое его карманов? Впрочем, на его стороне здоровый зубастый пёс, который пусть и обладает покладистым нравом, но за хозяина порвёт любого на лоскуты.
Паранойя, старик. Теперь в каждом встречном будешь видеть злоумышленников. Скоро тебе покажется, что продавщица в супермаркете смотрит как-то странно. А потом - что Осирис не так махнул хвостом. А дальше уже только голоса из розетки и шапочки из фольги.
Впрочем, Джек не считал себя параноиком. Просто слишком часто встречал в жизни людей... здесь полагается написать "которые причиняли боль", но это было бы излишне патетично. Он просто слишком часто встречал в жизни людей, которые потом из его жизни пропадали. Стремительно и не оставляя после себя никакого следа.
Хотя лучше уж так.
Осенний ветер пробирал до костей, и Джек зябко поежился. Он всегда мёрз осенью - даже самая сильная вьюга не заставляла его дрожать так сильно, как сентябрьские дожди или первые неуверенные заморозки. Дрожать не только от холода, но и от страха, от неуловимой и безосновательной тревоги, от предчувствия чего-то неотвратимого.
Но тревога отступала уже с первыми числами ноября, стоило только уродливым тыквам начать исчезать с подоконников и витрин.
Вино со льдом Джек не пил - глупо и невкусно. В пабах под открытым небом не бывал и том, которая из точек на небе именуется Сириусом, имел представление весьма смутное. Но Процион так вдохновенно это говорил, что Статуар невольно поднял взгляд к бессчетным звездам, готовясь прочувствовать величие момента.
Прочувствовать получилось только прохладное стекло бутылки, которая снова легла в его руку. Что ж, тоже неплохо. Еще немного абсента, и он точно не откажется от чревоугодия и прелюбодеяния.
Джек кинул в сторону дотлевшую сигарету и приложился  к бутылке. С возрастом требуется всё больше алкоголя, чтобы прогнать тревогу и уныние. Еще какой-нибудь десяток лет назад Джек уже крепко бы надрался со всего выпитого в этот вечер, но сейчас чувствовал только легкое головокружение и тошнотворную ясность в мыслях.
Так и становятся алкоголиками.
Сделав еще пара глотков абсента, Джек снова воздел глаза к небу. Рука Проциона была тяжела, и на секунду в голове вспыхнуло острое дежавю. Когда-то, миллион лет назад, в другой жизни или параллельной вселенной - разве не стояли они вот так, рассматривая небо и беседуя о жизни посреди улицы?
Не стояли, не рассматривали и не беседовали. Более того - даже не виделись до сегодняшнего вечера. И в другой ситуации Джек нашел бы такое времяпрепровождение крайне предосудительным. 
- Как скажешь, дружище, - Статуар грустно улыбнулся, заметив, с какой легкостью далось ему это позабытое слово. Его друзья обычно исчезали на первом жизненном повороте, и только грозное одиночество, которого так опасался Процион, шло с ним рука об руку. - Только давай теперь обойдемся без рубаев и вандализма.
Джек сделал очередной королевский глоток, всучил бутылку владельцу и решительно двинулся вперед.
До дома оставалось совсем немного, и вскоре Джек, наскоро бросив пару горстей сухого корма в миски и оставив жилище в полное распоряжение Осириса, рассовал по карманам наличные и выскользнул обратно в осеннюю ночь. Пасть дома захлопнулась за его спиной, и позвоночник покрылся мурашками - Джек почти физически услышал, как щёлкнули острые зубы поджидавшего его внутри монстра.
Ты знаешь, мудрецы с издавних пор мечтали -
Хотя задача их разрешена едва ли -
На языке небес прочесть судьбу людей
И связь у каждого найти с звездой своей, - провозгласил Статуар, размахивая непочатой пачкой сигарет. Он говорил про рубаи, но не про стихи - к тому же строки пропойцы Верлена так и лезли в голову. Да еще и внезапная тяга Проциона к звёздам...
- Ну что ж... Веди меня, мой новый друг, в объятья покера и рома!