Северус Снейп был удручен - и неспроста. То, что дети - это не только не цветы жизни, но даже не ее сорняки, он осознал в далеком 1998, когда худо-бедно исчез из магического мира и, с легкой руки Волдеморта, умер для всего социума Британии. Благополучно став Себастьяном Батом, в насмешку над прошлым образом,  намеренно взяв подобную фамилию. Придумав себе вполне правдоподобную биографию, он вот уже с десяток лет посвятил науке, исследованиям и преподаванию. Не сумев вести спокойную жизнь в Лондоне, он отличался здесь любовью к тишине, но, прослыв великолепным отравителем и, соответственно, гениальным зельеваром и проявителем ядов, не смог откреститься от общественно полезной работы. Укусы змей, что водились здесь в изобилии, любые травмы, летучие вещества и растения, жаждущие твоей смерти. А также бесчисленная магическая живность - благо, при университете был зверинец, который вызвал бы бесконечную зависть у старого Хогвардского лесника.
К слову, о змеях. Вопрос о том, каким образом Северус Снейп выкарабкался из зубов Нагайны был бы первым заданным, если бы было кому задавать. Яд змеи спровоцировал кому у профессора, привыкшего испытывать собственные изобретения на себе. И он, безусловно, погиб бы от потери крови, если бы не прощальный подарок от Великого Волшебника. По иронии судьбы именно тот,  кого Северус выручил смертью, даровал или,  скорее, обрек его на жизнь. Фоукс появился вскоре после исчезновения Поттера с друзьями и был первым, и единственным, кто плакал над почти бездыханным телом профессора.  Из тех, безусловно, кого Снейп мог лицезреть. Северус отнюдь не вежливо поблагодарил птицу, и аппарировал к Хогвартсу. К сожалению ли, к счастью ли, но битва уже подошла к концу и он мог видеть только белесые макушки Малфоев, тактически отступающих по мосту. Кто бы сомневался. Снейп, решивший, что с этого момента все его долги выплачены,  эмигрировал в Швейцарию. Новейшие технологии, развитые системы сообщения, прекрасный климат. Не то, чтобы профессор находил свою жизнь после смерти идеальной – что вы, побойтесь даже думать о столь кощунственных вещах. Он все также шипел, ворчал, был недоволен большей половиной населения планеты и заводил себе любимчиков. Но именно наличие учеников, последователей, делало его существование приемлемым. Но мы отвлеклись.

Сегодня умы всей магической братии славного города Констанц, что находился на границе Германии и Швейцарии занимал вопрос мантикоры. Откуда в далеких от Греции Альпах появилось сие создание, было вопросом актуальным. Но Северус зоологом не был, он трудился по зельеварческой части, и посему, его голову занимала дилемма противоядия от смертельной иглы из хвоста скорпиона, что убивает в считанные секунды. Задача олимпийского уровня сложности. Но Снейп, который, к тому же, еще и жил в горах и был нередким гостем прибрежных районов, определенно опасался еще и за собственную жизнь. Было у него некое предчувствие: феникс более к нему не пожалует,  к тому же, их последняя встреча окончилась весьма и весьма плачевно. А на данный момент суицидальных наклонностей в ученом не наблюдалось. Но ему, для экспериментов,  был необходим сам яд мантикоры, найти который было не так просто: животное особым дружелюбием не отличалось, и жертвы ее быстрее умирали, чем успевали сказать слово «яд». 

Но Себастьян Бат высоко ценился в магическом сообществе, хоть и не афишировал собственную личную жизнь. И именно по этой причине ученый совет Магического Университета расстарался, поднял собственные связи и нашел в закромах конфискованных материалов некого аврората фиал с драгоценным ядом. Сегодня прибудет с сосудом  некий, будем откровенны,  курьер, уполномоченный, к тому же на расследование таинственных смертей, происходящих повсеместно. Вот изумительно, действительно, отчего же люди могли умирать-то! К служителем закона Северус относился скептически и довольно-таки пренебрежительно. Слишком долго устав управлял его собственной жизнью. Историю о том, что это были два, взаимоисключающих друг друга,  довольно эфемерных документа, варьировать между которыми необходимо было сугубо на легилименции, оклюменции, интуиции и, конечно же, логики, можно и опустить. Снейп надеялся, что официальную часть все же можно будет пропустить, и лабораторию с оборудованием молодому человеку показывать не будет необходимости. Протокол вещал о важности  доставить субстанцию до конечной точки, но это совершалось настолько редко, что многие об этом даже не догадывались.

Площадка для пребывающих через международные порт-ключи была одна,  огороженная и относительно безопасная. Вопрос о безопасности заставлял бывшего шпиона недовольно морщить нос – вот у его дома действительно было безопасно. Северус присел в тени деревьев, довольно далеко от плато. По большей части, именно поэтому площадка и была едина – риск вписаться в дерево при аппарации в Альпах был велик. Ровно в три часа сработал сигнал о прибытии, и Северус поднялся приветствовать столь желанную посылку. И застыл на секунду, торопливо накладывая маскировочные чары. Ничего более существенного он на ходу сотворить не мог. Необходимость встречать этого человека, когда либо в своей жизни, для Снейпа приравнивалась к тяжелейшим пыткам. Не то, чтобы он ненавидел парня, торопливо озирающегося по сторонам, но  нестабильность, спонтанность, агрессивность и опасность были синонимами его имени. Северус отнюдь не видел его в страшных кошмарах, и что греха таить, даже иногда мог немного взгрустнуть, думая о прошлом. И тут же забыть об этом, безусловно. И применить «Обливиейт», желательно. Хорошее заклинание, что говорить. Лучше него только «Легилименс». Северус был сильным ментальным магом. Нет, он не испытывал ненависти или неприязни. Северус Снейп испугался – его размеренная жизнь, пусть в ней и живут нерадивые студенты, мантикоры и Члены Гильдии Зельеваров. Ранжирование по мере создания проблем в личной шкале Себастьяна Бата.

Но Северус был смелым человеком. Он поднялся со скамьи и направился к человеку, в привлекающей внимание темно-алой мантии Британского Аврората. Тихая поступь обеспечила незаметное приближение.
- Добрый день. Я полагаю, Вы с поручением ко мне, - резкий разворот и Северус понял, что зря назвал его парнем. Молодой мужчина, в прекрасной форме, со слегка расфокусированным взглядом из-за перемещения. Палочка в руке, шрам во лбу, глаза сверкают – все как на картинке. Снейп знал, что Поттер выжил в последней битве. Все же, он существовал в магическом мире вполне полноценно, даром, что в другой стране.  – Я – Себастьян Бат. У Вас для меня посылка.

____________________________

Мантикора (Manticore)
Классификация Министерства  Магии.: ХХХХХ - Известный убийца волшебников (не поддаётся дрессировке или приручению) И ЕЩЁ ВСЁ, ЧТО НРАВИТСЯ ХАГРИДУ.
Мантикора — в высшей степени опасное греческое чудище с головой человека, телом льва и хвостом скорпиона.
Она так же опасна, как и Химера и настолько же редка. Говорят, что сразу после поглощения очередной жертвы мантикора начинает тихонько мурлыкать.
Шкура мантикоры отражает практически все известные заклятия, а яд, содержащийся в жале, убивает мгновенно.
Достопочтенная Роулинг Джоан. "Волшебные твари и где их искать."

____________________________

Первое упоминание - Ктесий V-IV в.в. до н. э.
Он (Ктесий) уверяет, что индийский зверь «мартихора» имеет тройной ряд зубов на обеих, — нижней и верхней челюстях, и он величиной со льва и настолько же волосат, его ноги походят на ноги льва; его лицо и уши имеют сходство с человеческими; его глаза голубые, а сам он ярко-красного цвета; хвост его такой же как и у земляного скорпиона, — в хвосте у него жало и он имеет способность выстреливать, как стрелами, иглами прикреплёнными у него к хвосту; голос его нечто среднее между звуком свирели и трубы; он может бегать так же быстро как олень и ещё он дикий и людоед.

Поттер не оправдал возложенных на него ожиданий. Или, наоборот, оправдал. Твердый голос немного терял эффект, потому как его все еще немного потряхивало после перемещения, и как подозревал профессор, головокружение, тошнота и легкая дезориентация в пространстве никуда ни делись. Северус ехидно улыбнулся про себя. Эффекты не приедаются и со временем. Необходимость вторичной аппарации за полчаса, еще несколько минут назад заставляющая его удручающе морщиться, сейчас приносила нестерпимое довольство. Не то, чтобы возможность видеть страдающего Поттера приносила какое либо удовлетворение. Хорошо, возможность видеть страдающего Поттера приносила нестерпимое удовлетворение. В профессоре не осталось ненависти к сыну Лили и Джемса Поттеров. Сейчас Северус не был уверен, что она была. Долгие годы он культивировал непримиримость, играл в презрение и выставлял на показ брезгливость. Он колол тонкой иглой в больные места, дразнил, раздражал и не вызывал ничего, кроме отвращения. А потом...

Потом случилась самая большая ложь в его жизни. По какой-то необъяснимой причине Альбус Дамблдор пришел к выводу, что все эти годы Северус любил свою школьную подругу. В юности – да, безусловно. С этим невозможно было поспорить. Но годы спустя? Всю свою тщетную жизнь? Сальноволосый ублюдок, злобный зельевар, мстительная летучая мышь – и любить? Его лань была данью прошлому. Нет, Северус так и не смог простить Эванс предательства, которое сыграло на его гордости адажио. Злую шутку, которую она не предотвратила. Разве сложно было элементарно обезоружить Блека с дружками? Простенький Экспелярмус, что изучают на третьем курсе – и никакого позора. Ведь они действительно были друзьями, а Лили была умна. Но нет, она предпочла играть на публику и громко кричать – почти полноценная волшебница. Грош цена такому волшебству. Все говорили о том, что Лили Эванс была одаренной и сильной ведьмой. Но она умерла. И не потому что погибают лучшие, а потому что маггловская кровь побудила ее забыть о палочке и защищать младенца грудью. Грудью, в которой еще могло быть молоко. Грудью, которой она должна была его кормить. Питер Петтигрю? Хранитель тайны?  Серьезно? Изумительно. Трус и крыса, единственным достоинством которой было оставаться в тени. Бездарно потраченные жизни. Бездарно загубленное детство. И ведь они знали – Северус потрудился проинформировать директора и проследить, чтобы его школьной привязанности ничего не грозило. Все же, он ее любил. Беспочвенно, но когда любовь спрашивает у нас совета? Снейп не холил историю и не пытался строить гипотезы о неслучившимся. Он лишь травматично переживал предательство. И смерть.
Но феникс пришел к его несостоявшемуся погребальному костру. Значит, если верить легендам, его душа была чиста. Но не из-за рыжеволосой подруги детства.
Он не хотел, чтобы Поттер умер. Иррационально, почти безумно. Мальчишку было жаль. Он столь откровенно и наивно, столь чисто смотрел на этот мир, что возникало желание, чтобы это дольше не заканчивалось.
Но несмотря на это, Гарри Поттер – был самым раздражающим фактором его существования. И именно он, десять лет спустя растревожил мышиную пещеру, где зацепившись за каменные уступы отдыхали летучие твари.
- Гарри Поттер, добрый день, - Поттер протянул ему руку. Во другом случае, он бы проигнорировал. Безусловно. Но это было бы чересчур выразительно. Он пожал теплую ладонь. - Все верно. Как только мы окажемся на месте, я непременно передам ее Вам.
Изумительно. Поттер был уперт еще в школьные годы, уверен, его упорство с аврорским прошлым возросло в разы. Но Себастьян Бат об этом не знал, и мог бы предпринять попытку.
- Вы уверены, мистер Поттер? Мой дом окружен антиаппарационным куполом. Вы не доберетесь до гостиницы и к вечеру, - не язвить. Не язвить. Он не должен меня узнать. Риск и так достаточно велик – маскировочные чары скоро выветрятся, процесс накладывания новых он, безусловно, идентифицирует. А зельевар, со склонностью к паранойе и схожим телосложением  - верно, отгадка не так далека как кажется. Не думаю, что смерть спасет меня от узнавания. Необходимо торопиться, если желание сохранить инкогнито все еще актуально.
Радикальное «Нет» было ему ответом. Он сам напросился.

Совместная аппарация – дело малоприятное,  но Поттер не имел о координатах ни малейшего понятия. Единственный выход – длинные пальцы на правом плече аврора- и их закрутило в аппарационную воронку.
Северус огляделся по сторонам, удостоверяясь, что поблизости отсутствует опасность, старая военная привычка, и наткнулся взглядом на большие желтые глаза, внимательно рассматривающие двух новоприбывших.
Мантикора склонила голову на бок. Он расслышал урчание. Животное отличалось изысканной красотой. Шелковистая шерсть, отливающая золотом в закатном свете, хвост – смертельное оружие – спокойно обернутый вокруг задних лап, гуманноидное, хоть и покрытое шерстью, лицо, с миндалевидными зрачками, плавные линии скул и кожистые крылья, сложенные на спине. Расслабленная поза наблюдателя.
Безусловно. Это место – наиболее защищенное, вероятнее всего, на протяжении всех Альп не сыщешь ничего безопаснее. И животные инстинкты львиной трети чувствуют это. Снейп сам себя загнал в ловушку.
Изумительно.

Тот факт, что Поттер собирался почтить своим присутствием кресло в его доме, не добавили Снейпу хорошего настроения. Находится под чарами длительное время – что может быть хуже. Необходимо было найти удачную причину, по которой Поттер сможет убраться из его дома. Никаких ночных бдений в опасной близости от зельевара и его лаборатории. И лев с хвостом скорпиона не был должным оправданием этого возможного безумия. Как Вы себе это представляете, мистер Гарри Поттер? Опасная близость человека из прошлого уже расшатывала нервную систему Северуса до состояния опасной ярости. Гнев всегда был предсказуемой реакцией на беспомощность и, к тому же, он не был в состоянии выносить перед глазами живое напоминание о собственных неудачах. Поттер будил в нем давно уснувшую ненависть к себе – разве могло быть иначе? Тот день, когда Альбус поставил его в известность о том, что мальчику необходимо умереть, был воистину ужасным. Он не мог сравниться даже с днем, когда его мир погибал у него на руках, вместе с рыжеволосой подругой детства. Потому как Лили Поттер Снейп ненавидел. Ненавидел за то, что любил, ненавидел, мечтая ночами, как свершиться его месть. Ненавидел, и не мог справиться с муками совести за то, что обрек ее семью на вечные скитания, в попытках укрыться от Темного Лорда. Северус был обречен на ненависть. Но Гарри Поттера он ненавидеть не мог. Первые годы в школе он не мог смотреть на него без презрения, без отвращения к его беспечности, жертвенности и бездумной храбрости. Дамблдор готовил его к жизни, полной подвигов, а Снейп видел в нем мальчишку, лишенного детства. Но этот мальчишка был истинным Поттером, и это не давало жалости затмить презрение. Но позже… Когда тебе одиннадцать, а ты успел встретиться со смертью лицом к лицу – это не может не изменить. Не может оставить все, как было. Но Поттер не просто держался – он все так же с радостью встречал каждый новый день, с улыбкой принимал помощь и был уверен, что это единственно правильный ход развития событий. Как же иначе? Спасти школу пару-тройку раз, хотя даже бритва еще не трогала твоих щек – почему бы и нет. Вытащить из лап дементоров только что реабилитированного в собственных глазах крестного? Не смотря на то, что ты слышишь при их приближении предсмертные крики собственной матери? Не смотря на ужас, кошмары и неуверенность в собственных силах? Поттер не думал – ему было некогда. Он спасал жизни, совершенно не заботясь о себе. О нем никто не заботился. И к четвертому курсу Северус осознал, что взял эту роль на себя. Альбус опасался того, во что может превратиться мальчишка и был слишком занят конструированием идеального оружия. А Северус… Снейп встречался с вещами и похуже. Он пережил Волдеморта, собственного отца и прошел через многие круги ада в  детстве. Его совершенно не пугали проблемы. Даже зубастые.

- У вас есть пути отступления к безопасному месту?
Северус опешил. Когда я на дуэлях дрался, тебя еще даже не планировалось. Мальчишка. Да как он посмел... Снейп захлебнулся собственным недовольством. Это было довольно очевидно. Себастьян Бат - обычный зельевар, у него не должно быть губительной привычки спасать мир в целом и Гарри Поттера в частности. У него была только его лаборатория и мантикора у границы аппарации,  которую, любой бы на его месте, испугался. Северус покачал головой. Автор Поттер или не аврор, со свой палочкой против этого монстра он не выстоит. Магия не пробивает его броню. Изумительно, сколько у них с Поттером общего. Этого тоже ничем не проймешь.
- Безусловно, мистер Поттер. Я исчезну в это самое мгновение, а Вы управляйтесь с чудовищем самостоятельно. Это идеально. Мне как раз не понадобится терпеть Ваше присутствие в своем доме. Разве что, как подопытного после укуса мантикоры. Не думаю, что от Вас что либо останется в таком случае. Вы что, в своей академии мозги на погоны обмениваете? - очевидно, что шипеть столь длинную речь, означало лишь привлечь внимание животного, но Снейп этим и занимался, постепенно переключая его на себя, не давая Поттеру бросится на амбразуры. С него станется. Он осторожно подталкивал Гарри ко входу, неспешно, мягко.
Тем же тоном он продолжил.
- Отходите к проему, господин аврор.  Медленно,  не делая резких движений. Спокойно. Никто ни с кем не собирается драться, - он взглянул на животное. Слушай меня, - его монотонная речь и бархатные интонации убаюкивали. Мантикора внимательно на него смотрела, будто вслушиваясь. – Тебе стоит отдохнуть, мы просто пройдем мимо, мы тебе совершенно не интересны. Мы – плод твоего воображения. Мы – тени, отбрасываемые деревьями. Мы исчезнем в закатном солнце, стоит тебе лишь прикрыть глаза, - Северус шептал, мантикора смотрела, Поттер… А чем был занят Поттер?
Все произошло слишком быстро. Снейп оглянулся, животное прыгнуло. Они стояли точно у прохода.

«Что он несет? Это особые техники? Если так, то они не работают. Мне нужно поговорить с Вами, мистер Снейп».

Мантикора не стала дожидаться финала речи. Она поднялась на массивные лапы и завершила перемещение точно за спиной аврора Поттера. Люди ускользали. Челюсти сомкнулись на руке: не пущу. Взгляд глаза в глаза. Зелень против ярко желтых с вертикальными зрачками.
Северус Снейп глубоко выдохнул – не прошло и получаса, как Поттер появился в его тихой обители, а неприятности уже стучатся в двери. Изумительно.

«Ням-ням. Вкусный будет мальчик. Я голодна, это жизненная необходимость. Не обессудьте, профессор»

Северус наблюдал за происходящем, как в замедленной киносъемке. Не то, чтобы профессор был хорошо знаком с порождением маггловского кинематографа, он был слишком мал, когда последний раз посещал тот мир, но это не означало, что он не следил за новшествами уже после падения Лорда. В том мире было чересчур много полезного, чтобы от него просто так отворачиваться.
Мантикора мгновенно пересекла то расстояние, что отделяло ее от Поттера и в следующую секунду острые зубы уже впились в податливую плоть. В сознании Северуса раздался безумный крик. Этого просто не могло произойти. Тысячи вариантов развития событий, и эта мерзкая реальность избирает именно тот, в которой Поттер должен пострадать. Осознание того, что он вновь допустил непоправимую ошибку, заняло меньше доли секунды. Снейп был солдатом. И сейчас, он наблюдал за тем, как несносный мальчишка борется с нестерпимой болью, что пронизывала его тело. Время остановилось. Снейп не помнил, как молнией метнулся к пострадавшему. Заклинания были бесполезны, но Северус не собирался отдавать жизнь, что спасал не раз, безмозглому чудовищу. Ему хватило Лорда, который после воскрешения тоже особым блеском ума не отличался.
Северус оказался рядом с парнем в тот же миг, что тот процедил сквозь зубы заклинание. Изумительно, аврор Поттер. Я удивлен. Но Вы это от меня, безусловно, не услышите. И не потому что умрете, а потому что я ни за что не похвалю Вас вслух. Не в этой жизни.
Животное отфыркивалось. Действительно, какой бы не была кошка, ни в одном из воплощений, она не полюбит воду.
- Надо бежать. Вам. Вперед.
Безусловно. Именно так он и сделает. Животное захлопало крыльями, будто оно к ним не привыкло и считало лишними.

«Моя бы воля, я бы сказала пару ласковых слов своей мамочке, что решила погулять на стороне с драконом».

Северус с силой толкнул Поттера к проему, рассчитывая успеть в тот промежуток, пока мантикора приходила в себя. Маловероятно, что он смог устоять на ногах, после укуса, поэтому Снейп поспешил пересечь барьер как можно быстрее. Крылья все еще хлопали за завесой, животное билось в невидимую стену и тихо мурлыкало. Этот разительный контраст – мелодичные звуки и оглушающий ступ подействовал на профессора как гром среди ясного неба.
Поттер. Он бросился к парню и опустился на колени. Поттер осел от толчка на землю, и его состояние было невозможно определить на глаз. Северус невидяще посмотрел на следы зубов и просвечивающие сквозь ткани части локтевой и лучевой кости. Травма была серьезной. Он перебирал в памяти многочисленные трактаты и произведения, что были прочитаны им за последние недели, вспоминая, ядовиты ли зубы мантикоры. Таких упоминаний его сознание не находило. Но, теоретически, это вполне могло быть правдой, при условии, что в клыках были ядовитые мешочки. Многие животные впрыскивали яд именно таким образом.
Северус старательно отгонял мысли о том, что он не смог уберечь спасителя магического мира на этот раз. Раненый аврор у него на руках. Какая ирония.
Ошибка. Одна единственная фатальная ошибка, которую он никогда себе не простит, если с Поттером что либо случиться. Риск, что, его годами взращиваемое самообладание на это раз может дать серьезный сбой был достаточно велик. Тогда, годы назад он верил, что отправляет мальчишку на смерть. Но тогда слова «всеобщее благо», хоть и вызывали в нем рвотные позывы, многое для него значили. И, выбирая между жизнью одного единственного, хоть и бесконечно дорогого ему человека, и потенциальным возрождением Волдеморта, он без сомнений выбрал первое. Но это было сделано не из миротворческих побуждений, а по рациональному расчету. Поттер бы умер в любом случае. Но вместе с ним исчез бы с лица земли и человеческий мир. Да, это было именно то, чего Снейп не желал признавать – за годы учебы ценность Гарри Поттера как человека возросла в его глазах до небывалых высот. И он ничего не мог с этим поделать.

- Мистер Поттер, успокойтесь. Вы можете направить весь гнев от того, что я не дал совершить Вам героический поступок в другое русло. Обопритесь на меня. Вы ведь все еще в сознании? Не смейте его терять. Яд все еще при вас? Впрочем, полагаю, сейчас яд может быть и в Вашем теле. Что делает его воистину бесценным. Молчите и передвигайте ногами.

Северус с тяжелой ношей направился к собственному дому. По пути он перебирал иллюстрации, что попадались ему в научных трудах. Ни на одной из них не был сделан акцент на клыки. Быть может, не ядовиты? Но вероятность того факта, что элементарно никто не мог поведать трагическую историю укуса мантикоры может говорить лишь о том, что яд – медленно действующий, потому как не убил в первые секунды. И используется, к примеру, для консервации пищи. Как у пауков. Необходимо было срочно проанализировать состав слюны. Время, время. Северус никогда в жизни так не торопился. Злосчастный антиаппарационный барьер!
Как только в его мыслях мелькал просвет, не отсылающий его к историческим хроникам, он тут же корил себя за то, что не смог уберечь этого великовозрастного недоросля от лап ядовитой твари. И какого черта Поттер полез в эту глухомань?
Пинком распахнув дверь он уложил его на кровать и бегом направился в лабораторию. Необходимо было взять необходимые инструменты для анализа. Кинув случайный взгляд в зеркало, он остолбенел. Из отражения на него смотрел профессор зельеваренья школы чародейства и волшебства Хогвардст. Проклятье.
Спешно обновив чары, он вернулся к пострадавшему.
- Поттер, не спать. Вытяните руку. Вот так. Вы обязаны находиться в сознании. В противном случае, Вы можете более не проснуться.
Снейп взял пробы слюны и занялся лечением и перевязкой. Если я найду противоядие, а Поттер умрет от потери крови, это будет полный провал.
Безусловно, если противоядие существует.
При условии, что в зубах был яд.
Изумительно.

Северус собирал драгоценные капли, уже впитавшиеся в кровь, с его подрагивающей руки и думал о том, что жизнь парня, раскинувшегося на его старом диване он не доверит никому. Гарри Поттер стал его проклятьем еще до своего рожденья, а Северус Снейп в данный момент имел все шансы стать его проклятьем на пороге смерти.
Вопрос про яд, Северус проигнорировал. Мысли метались в голове. Он не успеет найти противоядие, при условии, что в ране яд, до того момента, как он распространиться по всему организму. Извечный вопрос о дальнейших действиях заставлял мозг работать на пределе возможностей. Самый логичный и очевидный вариант, что приходил ему в голову – приостановить процессы жизнедеятельности, не давая сознанию померкнуть. Яд не должен был распространиться по тканям. Тот факт, что Поттер может потерять руку, мерк перед осознанием того, что он может потерять жизнь. Оставлять его без присмотра было опасно. Доверить домовику? Не в этой жизни.
- Мистер Поттер, соберитесь. Вам предстоит еще одно перемещение.
Северус аккуратно подхватил тело на руки. Быть может, молодой человек и весил немало несколько минут назад, но болезнь будто выкачивала из него не только силы, но и фунты. Быть может, Снейп всего лишь не замечал тяжести под приливом адреналина. Придерживая голову, он отнес Поттера в собственную лабораторию и уложил на кушетку, что нередко служила ему кроватью, потому как засыпать во время бесконечных экспериментов было его любимым занятием. Нередко он выматывался настолько, что сил на облачение в спальный , а уж тем более, перемещение в другую комнату попросту не было. Безусловно, это не было верхом безопасности – ядовитые испарения, вредные для организма пары, и прочие радости проживания в лаборатории заставляли Северуса пить нескончаемые зелья литрами. Но сейчас Поттер в его лаборатории был жизненной необходимостью.
- Приказ остается в силе. Никакого сна. Никакого умирания. Вы будете жить, мистер Поттер. Я не позволю Вам погибнуть у меня на руках, а уж тем более не позволю облагодетельствовать Вашей смертью свою лабораторию. Подумайте о ближнем. У Вас всегда это получалось изумительно.
- Локи, - домовик появился с негромким хлопком.
- Да, хозяин?
Скандинавский бог был бы крайне разочарован, узрев, какое чудо было названо его именем. Существовало поверье, что домовики со временем становились похожи на своих хозяев. Северусу в этом плане повезло многим больше других.
После его спешного побега со Спиннерс-энд, откуда он захватил лишь самое ценное – книги, немного снадобий и жалкие сбережения, что позволила ему накопить его работа, он спешно аппарировал на континент. Череда перемещений позволила ему как можно скорее покинуть Британию, и очутиться в лесах Австрии. Снейп никогда не предполагал, что переживет последнюю битву, соответственно, никаких портключей, запасных жилищ и убежищ в его распоряжении не было.  Единственной его удачей было то, что на дворе стоял май, и теплая погода была ему обеспечена.
Локи был бесхозным эльфом, слоняющимся по Андам в надежде найти себе нового хозяина. Он жил в старом заброшенном доме, в который не ступала нога человека вот уже несколько десятилетий. Все поколение его хозяев давно вымерло, и Локи и не ждал найти себе новых. Посему, встреча с заблудшим зельеваром была для него истинным счастьем. По началу. Хозяин оказался еще более вредным, хитрым и язвительным, чем сам Локи. Они отлично уживались в старом домишке лишь потому, что Северус не требовал уюта, а Локи не лез в лабораторию. Именно поэтому, неожиданный вызов в святая святых донельзя удивил домовика.
- Ты приготовишь жидкой пищи, допустим, бульон, принесешь мне кофейник с кофе. Крепкий, без сахара. И чай. Зеленый. Ясно? И поскорее.
Северус хотел ему также приказать приглядывать за Поттером, но присмотрелся к скривившейся мордочке и передумал.
- Что?
- А хозяин изволит потчевать здесь?
- Хозяин не изволит потчевать. Еда для гостя. И да, Локи, - он взял паузу, раздумывая. – Вернешься, останешься здесь. Будешь следить, чтобы он не заснул.
На всякий случай.
- Хозяин заморит себя голодом. Как всегда. Хозяину тоже нужно поесть, - Снейп поморщился. Тоже мне, мать-наседка.
- Позже. 
Домовик недовольно нахмурился, но интонации хозяина понял верно, и исчез с громким хлопком.
- А сейчас, мистер Поттер, мне необходимо слышать Ваше бессвязное бормотание, пока я буду искать нужные зелья.
Северус удостоверился, что Поттер поднял на него свои ярко-зеленые глаза, в которых плескалась боль.
- Давайте, мистер Поттер, я готов слушать Вашу историю жизни ради Вашей же жизни. Надеюсь, мне на небесах это зачтется. Или можете пересказывать бесконечные квиддичные матчи. Да хоть толковый словарь. Вы не замолчите, пока я не прикажу. Вам многое предстоит рассказать. Мне еще готовить Вам противоядие.
Говоря, он уже подошел к полкам и медленно переставлял бутылки в поисках нужного зелья. К сожалению, принимать его натощак, было строжайше запрещено. Оно активировалось на фоне изобилия белковой пищи, используя ее как строительный материал для установления блокады. Северус собирался приостановить процессы жизнедеятельности, введя мальчишку частично в подобие комы. В частности руку. Он нашел нужное зелье, вытащил из шкафа шприцы и опустился на стул у кушетки. 
Мальчик, великовозрастный ребенок, коему до третьего десятка осталось всего ничего, выглядел умирающим. У Северуса в груди зашевелилось нечто мерзкое и волосатое. Почему- то вдруг стало трудно дышать.
Положение спас Локи. Действовать. Действовать. Действовать. Если Снейп сейчас начнет думать  о чем-то кроме спасения этой буйной головы, у него будут трястись руки. Северус взял из рук домовика тарелку и понял, что Поттера кормить придется ему.
- Приподнимайтесь, мистер Поттер. Ложечку за маму, ложечку за папу, давайте, давайте, выше голову.
Абсурд происходящего заставлял Северуса внутренне содрогаться, но домовик, коему ничего не мешало, мерзко похихикивал сзади, глядя, как грозный профессор собирается кормить с ложечки лондонского гостя.
Изумительно.

По телу медленно распространялся холод. Едва цепочка привела к элементарному действию - он тут же почувствовал этот морозный страх. Это был личный феномен Северуса Снейпа. Страх пах. Пах затхлыми подвалами его дома в Спиннерс-энд. Страх был соленый на вкус. Соленый, как Атлантический океан. И такой же непомерно объемный, глубокий и холодный. Старый профессор ненавидел страх. Снейпу не доставало несколько лет до полувека, а он уже считал себя удрученным старцем. Уставшим и разочарованным. Горы несколько изменили его взгляды, но не достаточно. Он с удовольствием прохаживался по местам силы, изымал у благодарно дающей окрестности ингредиенты и вдыхал сосновый аромат. Хвоя. Но даже горы не спасали. Ледники забрались и сюда. Волна доползла уже до низа живота, и наметился второй очаг у горла. Это было ожидаемо. Связки в тиски, грудная клетка обездвижена. Единственный благоприятный момент этого состояния – ни что иное как трезвое, обстоятельное, прямолинейное мышление. Профессор не был трусом, и он привык действовать оптимально в чрезвычайных ситуациях. Ситуация была именно такой. Он мысленно отмотал на фразу назад.
Он постарался разозлиться. Злость всегда помогала. Значит, никто не знает Северуса Снейпа? Да он…не получалось. Мальчишка будто исповедовался. Он словно чувствовал приближение смерти, что тихо подкрадывается к безрассудным героям и угрюмым отшельникам, яростным борцам за справедливость и великим полководцам. Она не щадит никого, дабы ни повадно было. Она безлика, но ее поступь тверда. И она никогда и ни в чем не виновата. Но сейчас Снейп не мог проиграть. Эта битва длится вот уже годы – с его совершеннолетия, когда у него на руках лежала совершенно другая, чужая женщина с точно такими же зелеными глазами. Круг замыкается. Но Северус был намерен превратить его в спираль. Он вырвет жизнь мальчишки из лап смерти, как делал до этого не раз. Поттер отметил верно – у него нет права на ошибку.
Он невербальным расцепил зубы упрямого парня и насильно влил в него первую ложку.
- Глотайте, недоразумение. У Вас не функционируют руки. Вы будете есть. У Вас нет особых вариантов. Я не намерен с Вами нянчиться.
Слова о том, что его «никогда» кольнуло. Снейпа тоже «не». Всю его жизнь. Он не был для кого-то особенным, незаменим, важным настолько, чтобы в его слабости ему кто-то мог подставить плечо. Северус утешал себя тем, что он бы никому этого не позволил. Но, по правде говоря, никто и не проявлял особого желания. Он всегда страдал в одиночестве, болел в одиночестве, переживал свои взлеты и падения также в гордом одиночестве. Оно не было таким уж гордым в массовых пытках Пожирателей – нет, это была война: ты даешь слабину – и тебя съедают. Шпионы предпочитают сами выбирать как умирать. Хоть в этом они вольны. Быть может. Потому как больше у них никаких свобод нет. Но и здесь два его бывших хозяина постарались сунуть свой нос.
Северус сам создал себе репутацию невыносимого ублюдка, и она его примиряла с жестокой действительностью. Но Поттер – герой, высокоморальный, привечаемый, ставший идолом для детей многих поколений,  сильный, честный, чего уж говорить, добрый. Он мог бы быть идеалом, коли такой существовал. Да, детство у него было не ахти, но позже. С одиннадцати лет прошло уже сколько? Двадцать? И он все еще «не»? Снейп мог бы ему не поверить, но в смерти не лгут. Это он усвоил. Ну, безусловно, если ты не обоюдоострый предатель с тайным планом. В существование подобного плана у Поттера, он не особо верил.
Лишив Поттера речи и заставив его проглотить все, до последней ложки, он успокоился. Теперь можно было перевести дух – через пару минут вколоть зелье внутривенно – и вуаля: некоторое время у него будет.
- Да, мистер Поттер. Зельевары – сложные люди. Мало кто может постигнуть все тонкости этой науки, не отрекшись от материального мира. Быть может, и от духовного. Точные науки требуют сосредоточенности и полной вовлеченности. Так чем же Вам угодил или же не угодил мистер Снейп? Вы думайте, думайте. Можете даже в меру сил выплеснуть свое негодование по поводу свершенного насилия. А пока думаете – давайте сюда свою руку. Предупреждаю: будет больно.
Не дожидаясь ответа – с Поттера станется воспротивиться чему угодно, он зафиксировал руку в удобном положении и перетянул жгутом чуть выше локтя. Наилучший выход – пустить зелье прямо в кровь. Северус разфокусировал зрение, дабы увидеть, что происходит с магией и еле сдержал себя о того, чтобы отшатнуться. Магические потоки сворачивались и бурлили. Они боролись с внутренним повреждением и норовили буквально выжечь кости. Мальчишке должно быть больно. Круциатус в действии. Укус мантикоры должно быть действительно ядовит. Изумительно. Значит, и внутримышечно. Поттер будет счастлив. Уверен, у него и тут будет длинная речь о «мне никогда не» с обязательными красными пятнами на щеках и сбившимся голосом.
Северус тем временем нащупал вену, не прислушиваясь к бормотанию парня. Позже. Я вникну чуть позже. Если вникну. Игла вошла – магия пыталась противиться вторжению, но зельевар пресек сопротивление – он приоткрыл для нее кусочек своей собственной. Судя по словечным излияниям, Поттер ему доверял. Значит, и магия послушает. Зелье действительно вошло беспрепятственно. Теперь следующий шаг.
- Хорошо, мистер Поттер, теперь переворачивайтесь на живот. Полагаю, Ваше наимягчайшее место на теле нашло сегодня немало приключений, и к ним жаждет присоединиться очередное, - Он приподнял шприц и выпустил из него немного жидкости. Показательно. – Ну-с? Или мне Вам помочь?

Конечно же Поттер воспротивился. на то он и Поттер. Он вцепился своим крохотными слабеющими ручками в край кровати и словно заведенных повторял: нет, нет, нет, нет.
- Изумительно. Тратить последние силы на сопротивление. Я не собираюсь Вас насиловать, мистер Поттер. Более того, я даже не собираюсь Вас унижать. Я всего лишь пытаюсь спасти Вам жизнь. Право, такая малость. Не стоит обращать на это ни малейшего внимания, - Северус ехидно скривился и пробормотал под нос заклинание. Это было совершенно не серьезно. Почти полностью обессиливший мальчишка, даром, что аврор, перед взрослым, зрелым, сильным волшебником-зельеваром. При условии, что первого укусило чудовище, а второй находится в собственной лаборатории. Силы были до очевидности не равны.
- Не дергайтесь. Если я Вас обездвижу, все это будет бесполезно. Не переживайте, внутривенные уколы почти безболезненны, - слабая попытка утешения. Настолько слабая, что Снейп даже удивился, каким образом его умудрились зачислить в штат преподавателей. Вновь. Он задрал рубашку и приспустил штаны. Немного - для укола должно хватить малости. Все дело было в том, что Северус, будучи в течении долгого времени обречен на скитания, и в маггловском мире также, имел отличное представлениях о методах традиционной медицины. И нетрадиционной. И вообще, было бы желание, он бы мог открыть свой небольшой филиал Мунго в лесах Альп и сколотить на этом миллионы. Единственный недостаток был в отсутствии персонала. Ну, и в темпераменте самого зельевара, безусловно. Это была бы презабавная картина. Злобный, угрюмый специалист по особо скользким делам, который заведует еще и делами больными. Вернее, болеющими. И его первый и единственный медбрад с именем скандинавского бога и столь же чудным характером. Отбоя бы от клиентов не было. Это точно.
Северус резким ударом вогнал иглу на две ладони ниже поясницы и ввел лекарство. Никто не мог, ну, или не осмеливался сказать ему, легкая ли у Снейпа рука. Поэтому сейчас он с интересом смотрел на Поттера. Будет возмущаться или нет?
На самом деле, вопрос был сугубо риторический, и довольно-таки сложный. Северус, наметанным взглядом бывшего шпиона и человека, не раз видевшего боль во всем ее великолепии, прекрасно понимал, что Гарри Поттер с большим трудом сдерживается, чтобы не закричать, завыть, забиться в конвульсиях от прожигающих игл ядов. Да, зелье приостанавливающее жизненные процессы, безусловно тоже является отравляющей. Мистер Поттер во всем своем великолепии - запрещать себя лечить не потому что ты - высококлассный, но неизвестный зельевар, а потому, что в попу укола ставить боится.
Снейп вытащил шприц, и крикнул в поисках домового эльфа. Тот появился и без лишних слов исчез вместе с использованным  медицинским инструментом.
- Полежите, мистер Поттер. Сейчас все должно пройти, - немного устало сказал Снейп. Он действительно устал. А все еще только начиналось. - И боль, и беспамятство. И Вас будет пытаться поглотить сон. Не поддавайтесь. - "Я его ненавидел" - ах, да, у меня совершенно вылетел из головы тот факт, что мы с мистером Поттером состояли в отвратительных отношениях вплоть до мгновения моей смерти. А ненавидел ли я его? Северус бросил взгляд на парня, уткнувшегося носом в подушку. Еще пара минут, и я его поверну. А то уснет. Да, быть может первое время. Сильно. Невыносимо. Меня раздражал один его вид. Типичный Джеймс с историей ребенка из трудной семьи. Как моя. Или как у Лорда. Гарри Поттеру повезло. И за это я его  не просто ненавидел. Я хотел сжить его со свету, я хотел утопить его в слезах, что бы вытекали из его глаз. Попросту, я ему завидовал.
А потом я узнал, что он должен умереть. Умереть.
Смерть.
Я никогда не боялся смерти. Своей. Меня страшила лишь боль от чужой кончины. И этот мальчишка не должен был умирать. У меня не было к нему ненависти. Только, быть может, презрение. И то вызванное его бесстрашием и глупостью. Но я отвлекся.
Думая, Северус перебирал склянки. Он выставлял на стол разноцветные баночки, колбочки, сушеные конечности и ветки. Ягоды, ингредиенты волшебных существ. Полный набор. Он легко взмахнул палочкой и перевернул тело на кровати в положение "глазами в потолок". Раздался гулкий стук. Одеревенение. Все идет как и планировалось. Но он сможет говорить. Или, хотя бы мычать. Или подвывать, к примеру.
Вероятно, услышав мысли Снейпа с улицы раздался заунывный вой.
И в голове Северуса набатом прозвучало:
[i]"Еда. Мальчишка. Я хочу мальчишку. Отдайте мне мальчишку. Я голодна. Пожалуйста".[/i]
Снейп опешил и покосился на Поттера. Он не был уверен, что тот не услышал призыва. Но...
- Так, приказа отставить беседу не давалось. Продолжайте. Вы остановились на том, что воспылали неожиданной любовью к профессору, после того, как он спас Вам жизнь. Означает ли это, что мне тоже стоит опасаться Ваших пылких взглядов?
Впрочем, мальчишка просто физически не сможет наделать глупостей.

Северус отошел к столу и перелил взятую во время инъекции кровь в колбу. Тот факт, что Поттер все еще дышал безмерно радовал его и заставлял усомниться в человеческом происхождении персонажа по имени Гарри Поттер. Хотя, учитывая те безмерные галлоны зелий, что вливали в организм мальчишки за годы службы в аврорате и активных школьных лет, его физиология могла стать невосприимчивой к любым ядам. Северус надеялся на это, но не уповал. Необходимо было срочно выявить причину и устранить ее. Северус вгляделся в кровь. Лимфоциты вели себя возмутительно, он будто танцевали джигу вокруг чужеродных тел, даже будучи извлеченными из герметично замкнутых сосудов. Полнейшая нелепица. Такого сильного иммунитета воочию я не видел… Снейпа осенило. Тот факт, что он замедлил все процессы в организме, говорит о том, что и борьба потребует больших запасов энергии - черт, у Поттера может подняться температура. Давать какие либо зелья нельзя. Он не имел ни малейшего представления каким образом внешние продукты будут реагировать с ядом. Беозар был у профессора в наличие всегда, но говорить о том, как животное происхождение яда скажется на реакции организма нельзя. Идентефицировать раздражитель. Протестировать возможные вакцины. Черт, не антибиотики же ему давать… Метод уничтожать все на своем пути был не популярен в личной лаборатории Северуса Снейпа, то есть, Себастьяна Бата. Впрочем, в обеих лабораториях он был не популярен - Лорд отучил от радикализма. Как отделить яд от крови?...
Белые тельца могут помочь. Если запустить в кровь разумное, или контролируемое ментальное зелье, которое уничтожит только вещество с определенной химической структурой. Если…

С кушетки донесся хриплый голос. Что?
Видимо у Поттера поднялась температура и именно это стало причиной, провоцирующей бред. Ежели это не так, и уже начались повреждения нервной системы, если это психоактивный яд и он уже повредил нейронную структуру, или начал продуцировать ошибки восприятия или заставлять выполнять неверно логические операции… нужно торопиться.

Действительно. Мысль о том, что Поттер в здравом уме может не просто озвучить - подумать о нем как о прекрасном человеке, даже не закрадывалась в голову достопочтенного профессора.  Он давно привык к людской неблагодарности и сейчас на полном серьезе размышлял над неврологическими причинами “Потрясающего”. Хотя, если подумать - все довольно закономерно. Он  действительно потрясал своей отвратительностью - парень отметил это совершенно верно.

Но сейчас психическими проблемами было заниматься некогда. Поработать с разумом Поттера всегда можно успеть - было бы с чем работать. Сейчас главное найти решение.

Вариант первый. Занимательный, но бесперспективный. Изменить структуру самого вещества. Учитывая, что магически Поттер был намного сильней не только больших кошек с ядовитыми клыками, но и самого Дамблдора, сложностей с магической составляющей яда быть не должно. Особенно, учитывая тот факт, что обездвиженное тело не потребляло энергии. Осталось решить физиологическую дилемму. Конечно, изменить сам яд хотелось - это было бы достойным экспериментом - встроить его в генетический код и заставить работать на себя. Но тогда Снейп не мог гарантировать, что у спасителя Магической Британии не вырастит ядовитый хвост, зрачки не изменят форму и цвет или ушные раковины не выиграют на конкурсе подобия со львиными. Впрочем, это были бы забавно - Поттер с кошачьими ушами. Женская половина человечества лежала бы в непрекращающемся обмороке от умиления, Северус бы сел в тюрьму, а Минестерство встало бы на уши. И преступники бы спасибо не сказали - еще бы, у лучшего аврора стал еще и абсолютный слух - нет, скрещивать Поттера и мантикору не стоило. Вдруг у него еще одним из детенышей появится львенок, или, того хуже - дракон. Она - теперь Снейп понял, что животное умело говорить - упоминала о загулах мамочки налево. Это прекрасно объясняло наличие крыльев.

Как бы ни была притягательной идея трансформировать Поттера в чудо заморское, Снейп предпочел другой вариант. Удалить вредоносные вещества из крови было намного затратнее, сложнее, но безопаснее. Рисковать жизнью героя - увольте. Как? Каким образом можно было очистить всю… взгляд Северуса остановился на аппарате по перегонке и дистиляции эфирных масел - был у него такой заказ пару месяцев назад. Он брал за основу обычную структуру с нагревательным, перегонным и охлаждающем элементами и отводом газа. А что, если…

Идея была проста и абсурдна. До смешного проста. И до ужаса абсурдна. Гемодиализ в домашних условиях без необходимого оборудования и мембраной, настроенной на магическое распознавание… за такое бы не взялся и безумец. Снейп посмотрел на Гарри. “Нет второго такого. Быть не может”.

Он знал, что слова были произнесены в бреду, он знал, что вероятно Поттер имел ввиду, что-то совершенно другое, но… он не мог себе позволить подвести этого мальчика.

- У него жар. Локи!
- Да, хозяин.
- Раствор жаропонижающий, стандартный. И ромашку. Таз воды и полотенце. Быстро.

Домовик исчез и появился, едва Северус успел пересечь комнату. Влажное, чуть теплое полотенце, запах мяты, ромашки, валерьяны, мелиссы, вереска... Северус обтер лицо, шею и руки и оставил хлопковую ткань на лбу у пациента.

- Так должно быть легче. Знаете, мистер Поттер, похоже мы будем совершать невозможное, - тихо произнес Северус. Он не был уверен, что его услышали. Чуть повысив голос, он продолжил. - Я не слышу Вашего голоса. Продолжайте вещать.

Он резко поднялся и взмахнул палочкой. Его ждало много работы. Настроить проводящую систему было не сложно. Трудности возникли с пропускной. Даже если постоянно контролировать процесс легилименцией необходимы базовые распознающие характеристики. Где взять… Он бросил взгляд на руку Поттера. Кровь Мантикоры!

Первое правило Алхимии - противоядие близко. Зараженную кровь в любом случае нужно продезинфицировать, но гипотеза о том, что отгадка может быть в крови чудовища заставило ученого в Снейпе петь. До того момента, как он понял, что нужно заглянуть на огонек к самому монстру, чтобы исполнить желаемое.

Изумительно.
Единственно. “Мне нужно поговорить с Вами, мистер Снейп”.
Если это не ложь - у него был шанс на аудиенцию. Это даже звучало странно. Черт.

- И как, позвольте узнать, об этом вопрошать? Добрый вечер, госпожа мантикора, к Вам обращается Северус Снейп, профессор...
- Можно без регалий.
Северус поперхнулся. И как на это реагировать?
- Просто. Итак?
- Вы хотели со мной поговорить.
- Да.
- Я готов сотрудничать с Вами, взамен на услугу.
- Хочешь крови моей, да мальчик? Чтобы черненького с того света вытащить?
- Вы согласны?
- А то.
- Сначала - жизнь Гарри, потом - беседы.
- Ты мне на крови поклянешься, милок. Жду.

Северус рванул к антиаппарационному барьеру. Купол представлял собой отлично защищенное место и его инстинкт самосохранения вопил о том, что пересекать его не стоит. Он вежливо попросил инстинкт заткнуться и перешагнул черту.

- Надо же, не побоялся.
Северус закатил глаза - язвительное животное. Он вытащил шприц и с невозмутимым видом подошел к мантикоре. Вблизи она выглядела еще более устрашающе.
- Давай, вот тебе лапа.
Как брать кровь у столь крупных хищников Северус не знал. Но это его, безусловно, не остановило.
- Коли в лапу. Не убью. Хоть бы мяса принес, изверг. Я есть вообще-то хочу.
- Принесу. Позже.
- Неблагодарный.
Она легла и выставила вперед лапу. Эванеско расчистило небольшой участок от шерсти и игла легко вошла под кожу.
А день так хорошо начинался…

Сердце бешено билось, и понять причины было затруднительно. То ли Поттер, то ли лев…
- Все, достаточно. Иди к своему ребенку.
- Он не ребенок. И уж тем более, не мой.
- Да-да, знаем, слышали.

Когда Северус вернулся Поттер тяжело дышал, но все же дышал. Механическими движениями зельевар делал работу гематолога, соединяя трубки и пропитывая мембрану магией.

- Готовьтесь, мистер Поттер. Сейчас Вам предстоит длительный сеанс легилименции, - он ввел иголку в вену.
Процесс начался.

Северус окунулся в сознание Поттера и очутился в непроглядном тумане. Впрочем, это не было удивительно, учитывая в каком состоянии была мыслительная деятельность этого представителя рода человеческого. Он начал бредить с момента появления яда в его организме - очевидно лаборатория и испарения зелий сделали свое черное дело, и Поттер очутился в своеобразном междумирье, доступ куда был только у определенного зельевара - иначе почему он бы говорил только о Снейпе, долге и предательстве? Северус не допускал мысли, что кому-то в магическом мире было плохо от его исчезновения, что кто-то хотел покаяться, что кто-то стремился к отпущению грехов. Он был достаточно рационален, чтобы понимать, что его образ напыщенного, сурового, нетерпимого, грубого, язвительного мрачного типа из подземелий не внушал никому хоть какой-либо симпатии, кроме, пожалуй, самых отъявленных экспериментаторов, склонных к любви ко всему готичному. Миф о том, что сложные люди привлекают к себе внимание, воистину был только мифом. Такие как он привлекают только одиночество и холодные вечера. Это даже забавно - лето в Шотландии, как и в Австрии было жарким, но вокруг него всегда царил холод. Феномен. Снейп допускал мысль, что доблестный гриффиндорец мог отчаяться, стать захваченным в плен таким бесполезным субстратом как совесть, начать непреодолимо мучить себя и окружающих тем, что он чего-то не сделал… Но чтобы эта вина висела над ним более десяти лет? Абсурд. Мозг Поттера не достаточно развит для того, чтобы испытывать столь сложные эмоции. Это не было преувеличением. Его зацикленность на том, чтобы обелить своего учителя и, как он говорил, спасителя, казалась Снейпу болезненной. Он прекрасно знал, что не был хорошим человеком, но он был прекрасным предателем, что успешно и реализовывал в течении многих лет. По большому счету, он сбежал из страны именно потому, что более или менее трезвое сознание прекрасно поймет, что невозможно заслужить доверие Лорда не предав Орден. Он лгал, изворачивался, выискивал нужные повороты, и его цель не была благой - он лишь отдавал те долги, расплатиться за которые не смог и в посмертии. Мнимом посмертии, но чего уж тут… а те вещи, которые говорил о нем Поттер заставляли его лишь кривиться - героизм, преданность, спасение - все это лишь видимость. Северус вымарал в крови и грязи не только подол своей мантии - он купался в этом, тонул, не мог выплыть - и до сих пор не выплыл. Его долги росли вместе со ставками. Количество смертей на его руках могло сравниться… он не знал. Он был ответственен за все жизни, что погасли в этой войне. Как и Дамблдор, как и Лорд, как и все те, кто эти жизни забирал. Только вот Северус позволял себе не действовать тогда, когда это было необходимо для результата, когда этого требовали обстоятельства, когда он спасал, да, быть может, он действительно кого-то спасал - того же Поттера, к примеру. Он не мог позволить Смерти забрать этого мальчишку - хоть кто-то должен был… выиграть, хоть кто-то….
Видимо сознание Поттера угнетает и его собственное. Черт, эти мысли давно должны были быть сокрыты для него… для всех.
Он сосредоточился на процессе выявления яда в крови. Яд мантикоры светился рыжим, горел ярким, желтым цветом, пожирая кровь, пожирая магию, оставляя лишь солнце. Это было красиво, не смотря на то, что смертельно. Он искрился, переливался, тек по венам, соседствуя с клетками, он обволакивал собой тельца, которые плясали бликами вокруг солнца - ядерное светило… эта мантикора действительна имела в родственниках дракона. Только от этих животных шло то непередаваемое словами тепло. Яд был столь горяч, что только холод мог чувствовать сам Поттер. При жаре всегда морозит… Кровь не хотела расставаться с вторгшимися элементами. Они.. они будто подружились. Создавалось ощущение, что Поттер не борется. Совершенно. Будто он отказывался жить, сдавался… это был такой абсурд, что Северус рассмеялся, и тут же умолк - нельзя было потревожить мальчишку. Но тот не заметил чужого присутствия, или же не обратил на него должного внимания. Снейп окунулся в воспоминания.

Лес Дин. Это было предсказуемо. Куда еще мог завести холод? Он чувствовал отчаянье, слышал мысли, он так хотел помочь… сейчас. Тогда он предсказуемо не сдержался и позволил собственной гордости и тщеславию наблюдать, как тонкий, голодный, худющий паренек, переступая с ноги на ногу, ныряет в прорубь. Он одумался почти мгновенно - идиот - что на целое почти опоздало. Уизли успел. Северус не имел понятия, что Поттер теперь знает о его патронусе. Впрочем - теперь с этим проблем быть не должно. Он изменился после последней битвы. Раз и на всегда.

Блохастый крестный и отец порадовали. Даже звучит странно, но да… Изобилие Северуса Снейпа в воспоминаниях начинало пугать. Для Гарри Поттера были важны совершенно другие люди, других он должен был звать на пороге смерти, о других вспоминать. Родители, Блек, рыжее семейство Уизли со всеми их бесконечными братьями и его женой, Грейнджер, его новые друзья - у этого человека не могло их не быть.

Он только успел порадоваться логичности перехода, как Поттер буквально насильно вернул себя к злочастному профессору. Северус закатил глаза.

Первый курс - эти недоумки пытались заполучить философский камень. Но нет, никакого камня, никакого зеркала - только его ехидная усмешка и разворот черной мантии. И сожаление. Желание быть… прощенным? За что? Поттер не совершал ошибок - он действовал согласно правилам игры. Злой профессор и положительный герой. Это как спасти принцессу от дракона. Кто спасает драконов от принцесс?
Поттер - какие могут быть сомненья?

Второй, третий, четвертый  курс - все в порядке, полное согласие с собой. По отношению к тому же самому вампирообразному с большим носом. Его много, слишком много в этих воспоминаниях. Быть может, это Северус влияет на течение мысли? Нет, он лишь тщательно фильтрует - пытается сцедить яд из смеси. Он не знает, сколько времени прошло, но, очевидно, мало. Или он делает что-то не так. Что же?

В его жизни всегда было много Поттера - с одиннадцати лет и до сих пор. Но тот год он помнил лучше всего - даже лучше, чем страшные месяцы перед Последней Битвой. Окклюменция. Чертов негодник вполз к нему в прошлое. Проник, вытоптал, вырвал силой - он разворошил те тайники, которые были закрыты годами, он…
Вот оно!
Снейп возликовал. Необходимо было полное слияние. Полное.
Ликование уступило место страху. Нет, он не боялся, но как объяснить тот факт, что в сознании Поттера объявился мертвый профессор и делится своими заметками из прошлого? Можно стереть потом паршивцу память. Или убедить, что это было лишь порождение его фантазий. Северус найдет выход. Потом. Сейчас времени не было.

Вот, уже проснулась ненависть. Яркой вспышкой метнулась вдоль по капиллярам. Кровь забурлила и перешла в наступление. Ярость. Ненависть. Отлично….

Но, сейчас этого в нем нет. Что же может побудить Поттера возжелать бороться? Что? Он сам убедил себя в моей невиновности. Есть ли время для того, чтобы объяснить ему всю глупость его измышлений?

Решаем проблемы по мере их поступления. Сначала - слияние. Без него никак. Потом - убедить паршивца в том, что жизнь, вероятно, не так длина, чтоб откладывать худшее в долгий ящик*…. хм.

- Немного промахнулись, мистер Поттер, - Снейп осклабился в своих лучших традициях. - Северус Снейп. Прошу не любить и не применять непростительных. Впрочем, Сектусемпра также мое изобретение. Это Вам не дозволено. Остальное - прошу. Только предварительно….

Он моргнул и обрушил стены. Впившись взглядом в знакомые, зеленые глаза он открыл картины - те, которые не следовало знать никому. Психические повреждения почти не восстанавливаемы. Нужно только закрыть эмоции.

Зелье готово и подлито в кубки. Веселье скоро начнется.
Щелчок - будто сменился кадр в кинопленке: за столом гриффиндора Блек и Поттер воют от боли - по всему телу у них выскакивают нарывы и фурункулы - пара дней в больничном крыле им обеспечена. Щелчок. Обритые мародеры кидают злобные взгляды на Снейпа.

Щелчок.

Севус преклонил колено перед Волдемортом.
- Я хочу Вам служить, мой лорд - все что угодно. Я готов ради вас на все, что угодно.

Щелчок.

Две неровные шеренги, две кучки людей, выкрикивающих заклинания. В толпе напротив - Лили, Поттер с дружками, Лонгботтомы, Муди….
- Сектусемпра, - луч летит в противников.

Щелчок.

Кабинет деректора.
- Альбус, я готов выдать фамилии. Руквуд, Макнейер, Гойл, Кребб, Нотт, Паркинсон…

Щелчок.

Темный пол, у его ног бледное тело.
- Умоляю, умоляю Вас…
- Авада Кедавра.
Щелчок.

Длинный стол, красные глаза Волдеморта, грязные волосы Малфоя, профессор маггловеденья, подвешенная в воздухе.
- Северус…
- Авада Кедавра.

Щелчок.

Северус распахивает дверь. Брат и сестра Кэрроу. Алекто держит на прицеле палочки мелкую Уизли. Девушка изгибается, судорожно дрожа.
- Круцио!

Щелчок. Разбитое лицо Невилла Лонгботтома. Щелчок. Плачущая Чжоу Чанг. Щелчок. На спину Колина Криви опускается хлыст. Щелчок.

Беллатрикс Лестрейндж подходит к нему сзади.
- Не присоединишься, Северусс?
- Безусловно.
Щелчок.

Северус отпускает Поттера из своего сознания.
- Я прощаю Вас, мистер Поттер - такому как я ни к чему жить. Справедливость торжествует, помните?  И Вам не пристало себя корить. Я все услышал. Вы можете быть спокойны. Идите. Живите.
Живите.

- Это справедливо...
Есил бы Северус мог, он бы побился головой о стену - как можно быть настолько слепым? Настолько всепрощающим? Настолько Гарри Поттером - он единственный, кто действительно простил, или по крайней мере, пытался  простить все его грехи. Северус  все никак  не мог поверить - как можно? Один швыряет ему в лицо смерть, а другой говорит - вы не знали, первый продолжает забрасывать его обломками давно разрушенных воздушных замков, пеплом с костра всех надежд, а мальчишка только - вы пытались. Он выливает на него помои поступков, а Поттер в ответ только - была война. Он со всей серьезностью говорит о том, что война несправедлива ко всем,что прикрываясь ее флагами, можно все оправдать, что именно под этой эгидой можно декларировать свободомыслие или геноцид, а потом, лишь свернув в трубочку транспаранты, обвинить во всем войну. Да, я поступал как предатель, как подлец, но вокруг велись сражения…. Помни, - говорил Ювенал, - что высший позор есть предпочесть бесчестите смерти и ради жизни утратить смысл жизни.

Северус Снейп плевал на эти указания с Пизанской башни - так, чтобы плевок точно попал в говорящего. Снейп готов был на все ради того, чтобы этот мальчишка месил своими ногами грязную землю этой планеты, а сейчас ему говорят о том, что его усилия совершенно бесполезны. Что этот наивный великовозрастный ребенок готов пустить все его старания на ветер. Северус никак не мог этого допустить. Он буквально слышал, как у него в голове стучали часовые механизмы, просчитывая, как именно вбить в эту чугунную черепушку тот факт, что Поттер идиот. Вернее, вбивать нужно было далеко не это, а то, что он не зря существует на этом свете. Его блохастого крестного с папашей Северус уже упоминал, так что на родственные связи уповать не приходилось. На что еще Снейп мог бы надавить при случае? Чем привлечь отчаявшегося мальчишку? Действовать нужно было быстро, потому как его явное,  взявшееся буквально ниоткуда нежелание жить начало неустанно тормозить процесс очищения крови от яда. Магия бунтовала, мембрана трещала, пульсировала и готова была сорваться и остановить процесс. И Поттер бы умер прямо у него на руках. Мальчик, который прошел войну, тяжелые годы после нее, младшую Уизли и карьерную лестницу в аврорате - он не даст ему погибнуть из-за глупого животного - надеюсь, оно меня не слышит - и собственной ошибки - как он только мог позволить ему подставиться под клыки этого ядовитого - во всех смыслах - монстра?

Северус перебирал в голове варианты. Чем знамениты гриффиндорцы? Безрассудством и храбростью? Необъяснимым желанием защищать, которое не вытравить никакими ядами? Можно сыграть на этом - осталось только решить, кого именно Поттер бы загородил собственной спиной. И, не стоит забывать о том, что навязчивая идея в виде известного профессора зельеваренья, должна вырваться из сознания мальчишки как страшный сон. И уж он постарается сделать все, чтобы очернить себя в его глазах. Он умеет делать это профессионально. Идея была проста, как все гениальное, и настолько же страшна. Она равновероятно могла вытащить Гарри из трясины и еще глубже затянуть его внутрь. Готов ли был Северус на крайние меры? У его ног, колено преклонный, устроился сам Герой Всея Британии. Раньше за такой шанс он готов был отдать левую руку - она в любом случае была запятнана меткой, сейчас у него внутри только глухо что-то выло от той безысходности, что сквозила в позе мальчишки. Как и главное - кто довел его до такого состояния? Кто позволил Гарри Поттеру опуститься до уровня просителя - просителя избавления в смерти? Северусу хотелось  Ему ведь нет и тридцати - так ведь? Он всего-лишь запутавшийся юноша, со слишком тяжелым грузом на плечах. Северус прекрасно его понимал, но он не был тем, кто мог вернуть ему волю к жизни - он не был героем, хоть Поттер это настойчиво и утверждал. Он не утирал чужих слез - он учил не лить их, он не поднимал с колен - он заставлял с них вскакивать.

- Что это еще за номер,  Поттер, - насмешливо начал Снейп.  - “Заберите меня с собой, профессор!”  Ты что, мало умирал? Что, тебе было недостаточно тех, кто отдал свою жизнь за тебя? Что тебя в этом мире больше никто не держит? Давай тогда избавимся от них, - Северус махнул рукой и навел иллюзию в сознании Поттера. На полу у его ног корчились верные друзья, жена, довольно нечеткими, но все же узнаваемыми фигурами. Они тянули к нему руки и жалобно звали “Гарри, Гарри!”

Северус Снейп презрительно посмотрел на них, и вздернул бровь.
- Ну что, Поттер, избавимся от них прямо сейчас? С твоим исчезновением кто будет их защищать? С кого начнем? С самого мелкого? Или с самой стревозной? Ты умрешь последним, мальчик. Ты будешь смотреть, как умирают они, чтобы почувствовать то, что будут чувствовать они, когда им придет жалкая писулька о том, что их герой почил, - Северус закатал рукава. С каждым словом у него отмирало что-то внутри, потому как его следующим шагом будет то, что однажды уже сработало. - Итак, новоявленная миссис Поттер, - призрачная Джинни перевела на него взгляд. - Ваша очередь. - Снейп поднял палочку и сжал ее в привычном захвате,. - Авада Кедавра.
Зеленая вспышка осветила туманное пространство сознания Гарри Поттера и Джинни поломанной куклой, чуть поднявшись в воздух, с глухим стуком опустилась на пол. Распахнутые, но невидящие глаза, неестественно вывернутые руки, обездвиженное тело и отсутствие дыхания.

Снейп наставил палочку на Гарри.
- Итак, кто следующий?

Он видел, как Поттер оживал прямо у него на глазах, и был невероятно этому рад - только где-то глубоко внутри его все еще точила нотка сомнения - верную ли стратегию он выбрал? Не возненавидит ли его Герой вновь - после стольких лет. Это было нестерпимо глупым желанием, но он хотел… да, хотел, пусть и не мог в этом признаться, но он хотел, чтобы Гарри Поттер питал к нему нечто иное, чем просто ненависть, нечто сильное, чтобы он не кривился каждый раз, стоит только увидеть на горизонте его нелепый черный плащ - он бы хотел,чтобы то, что было сказано Поттером пару минут - часов - дней - назад, было правдой. Пусть не истиной в последней инстанции, но чтобы имелся пусть даже намек на нее. Снейп бы никогда себе в этом не признался, но это было для него важно. Он так много отдал за него, что желал, чтобы хоть кто-то, хоть немного увидел в нем кого-то, кем на самом деле он отнюдь не является. Чтобы не было этой стены равнодушия и острых, злых взглядов, чтобы они могли сосуществовать… но Северус Снейп определенно не был создан для того, чтобы просто быть - он мог или вызывать нестерпимое желание вгрызться зубами ему в глотку или....Впрочем,  восхищение он мог вызывать только у своих мелких змеек - и то, только при самом поступлении - после пары лет, перед ним уже не так трепетали. И эти бредовые признания на смертном одре попали в благодатную почву - в самое его сердце. Здесь, в сознании Поттера, где у Северуса огромное количество ментальных сил уходило на то, чтобы просто поддерживать мембрану, которая так и норовила прорваться, у него не хватало возможностей строить стабильную твердую непробиваемую стену, скрывающих лавину собственных желаний.
Он хотел, чтобы этот мальчишка жил - и пусть даже ценой будет его возродившаяся ненависть. Он хотел, чтобы у него было то, чего он был достоин - пусть это будет ворох одеял, котов и бегающие вокруг дети - кто знает, о чем мечтают Герои Магического мира. Пусть он поднимается по карьерным ступенькам, а жена носит его на руках - или пусть он умчится в Африку, спасая папуасов от лихорадки, или в Сирию - защищать детей от террористов - все, что будет его душе угодно. Пусть будет Гоа и разморенные жарой индианки, или Мехико и загадочные тайны пирамид майя, или Каир и гробницы фараонов, или разбой в Карибском бассейне… Ах, Поттер, Поттер, не упускай того, что тебе предлагает твоя молодость и смелость.
Мечты, мечты… вместо этого Поттер едва сдерживал слезы, стоя перед ним на коленях, прося прощения… Лучше бы убил. Темное проклятье порадовало бы гораздо больше его отчаянных оправданий бессердечного ублюдка. Желание, произнесенное в сердцах оправдалось. В Снейпа полетела Сектусемпра - надо же, как иронично. Моим же заклятьем… Что же, Поттер, поиграем в догонялки:

- Верно, не пристало великому победителю Волдеморта перед презренным пожирателем на коленях стоять, - Северус ухмыльнулся и скрестил руки на груди. Он махнул рукой и в сознании Поттера, позади профессора появилось удобное кресло. Он неспешно опустился в него совершенно игнорируя палочку и постукивая своей по подлокотнику. - Вижу, Вам полюбилось изобретение моих рук. Искренне надеюсь, что Вы сподобились выучить контр-заклятье. Впрочем, для этого Вам пришлось бы пообщаться с младшим Малфоем. Жаль, что я пропустил сей драматичный момент.
Палочка в руках мальчишки ушла в сторону и задрожала, пуская искры. Одумался. Северус не знал, радоваться ему или огорчаться. Лучше бы убил - пусть, не убил, пусть бы попробовал. Месть и ненависть дают отличную волю к жизни - Северус знал об этом не по наслышке. С другой стороны - он знал об этом слишком хорошо - и совсем не желал никому более такой судьбы.

- Что же до Вашего вопроса… Все просто мистер Поттер, - выплюнул Снейп, чувствуя, как разрушаются фундамент восхищения, и рушатся те воздушные замки, которые успел настроить себе Поттер. Северус Снейп не был приятным человеком - отнюдь. Он был язвительным сальноволосым ублюдком и сейчас, каждой следующей фразой, каждым своим действием он подтверждал эту непреложную истину. Вопрос был в том, что он не хотел… как сильно он не хотел возвращаться к прошлому. Если бы у него все же была душа - а если она когда-то была и у Лорда, то почему бы ее не получить и скромному профессору - она скукоживалась на глазах, она выла, осознавая, что он снова надевает на нее стальные цепи и приковывает к гранитному монолиту, величиной с Белугу. Он надевает на нее забрало и полный комплект доспехов - жаль, доспехи не рыцарские - тех он не достоин. Не в своих глазах, не в глазах этого мальчишки, который хлещет виски, который стал закаленным аврором и засадил всех Пожирателей за решетку. Остался всего один - и тот сбежал из-под его юрисдикции. Снейп вел спокойную, довольно скучную, по меркам его прошлой, жизнь. У него не было постоянных вызовов, он не метался между трех огней, он не просыпался от нестерпимой боли, не пил галлонами зелья, снимающее спазмы против Круциатуса.
Метка не горела уже десять лет. Все было хорошо.
А теперь к нему в его тихую гавань заваливается чертов Мальчик-Который-Выжил. Да, да, больше не мальчик. Более того, быть может больше не выжил.
Снейпа беспокоил тот факт, что Поттер решил умереть. Не просто беспокоил - ему казалось, что парень не желал жить - что его настолько затянула тоска, что он не способен выбраться из этого болота. И, если ему нужно было дать новую цель в жизни, то Северус был довольно плох в организации досуга Героя. Сейчас, когда от него не требовалось прыгать из огня да в полымя и жертвовать собственной жизнью, он не представлял, что именно нужно Герою Всея Британии. Он помнил, что за порогом облизывалась мантикора, в ожидании своего часа, дома ждал Аврорат. И жена.
Снейп задумался, пристально следя за Гарри Поттером. А что, если…
- Выдохните-ка, мистер Поттер. Я ничему не препятствую. У Вас сейчас есть Выбор. Вы можете и дальше спасать человечество, а можете сесть и подумать, - он махнул рукой и за спиной парня появилось еще одно кресло. - Присаживайтесь. Чего же Вы хотите, строптивый всеобщий любимчик?